"Григорий Медведев. Ядерный загар" - читать интересную книгу автора

сеял...
Важность нового дела - вот что ошеломило его еще тогда, когда он
впервые появился в зоне строгого режима. И эта значимость, огромные деньги,
отличный харч - все это сразило в те давние годы крестьянина Пробкина
наповал, и он стал преданным работником нового дела.
Крепко проспиртованный, простреленный нейтронами и гамма-лучами, не
единожды умытый радиоактивными водами, он постепенно превратился в человека,
одержимого манией чинить, исправлять, заставлять бесперебойно работать,
работать, без устали работать ядерные установки, и та, в последние годы все
большая, душевная и физическая усталость, какая-то сумеречность сознания
порою (тоже следствие облучения), когда казалось, он будто жил и не жил, не
останавливали его...
"Реактор должен работать!" - вот та главная, чуть ли не единственная
формула, двигавшая им.
Порою он чувствовал, догадывался, что жить-то ему, пожалуй, осталось
недолго. Но это чувство еще более усиливало в нем торопливость, стремление
сделать быстрее то, что еще можно успеть сделать за отпущенный ему срок.
Он смотрел на Федю сейчас, почти не слушая, о чем тот говорил. Мозг
Пробкина опускал все малозначащее, не касающееся дела, но зато все,
касающееся работы, схватывал тут же и реагировал моментально.
И все же, при всей своей твердости и целеустремленности, безжалостности
к лентяям и маловерам, Иван Фомич видел, что старая гвардия сдает. Сдает...
Довольно частая нехватка дыхания, которую он замечал за собой в
последнее время, вновь ощутилась теперь. Он сделал несколько глубоких
вдохов, на последнем только испытав какую-то болезненную удовлетворенность,
и в нетерпении прервал Федю:
- "На кой! На кой!.." Тоже мне, закудахтал... "Не хочу!" - так и
скажи прямо. Я, Федя, между прочим, правду-матку обожаю. - И с надеждой
подумал, что у него еще есть в кармане "хороший стимул" - деньги и спирт,
аварийный, так сказать, фонд, выделенный руководством электростанции
начальнику цеха централизованного ремонта для использования в интересах
дела. По полторы тыщи рублей на нос, кроме зарплаты, и по трехлитровой
канистре спирта-ректификата каждому, кто примет участие в работе
непосредственно в реакторном зале и в подаппаратной зоне, где самое главное
дело и будет.
Фомич туда еще не ходил, но дозиметрист доложил ему, что в помещении
нижних водяных коммуникаций гамма-активность достигает одного-двух рентген в
секунду, то есть четырех, а то и восьми тысяч рентген в час.
Жарко! Ничего не скажешь... Но дело есть дело, реактор должен работать,
и он, Пробкин Иван Фомич, сделает так, чтобы все было путем.
А уж что касается "хорошего стимула" (денег и спирта), то перед ними ни
один еще ядерный ремонтник, известный Пробкину, устоять не смог. Но дело
тут, конечно, не только в стимуле... Не просто ведь за-ради денег трудились
они все эти тяжкие годы?.. Назови это как хочешь - аккордная оплата
(сделаешь - получишь), фонд начальника цеха или просто материальное
стимулирование, все равно рабочей гордости это не умалит и главным в работе
никогда не будет. Что же касается спирта, то в атомном деле ему отводилось
место особое. Спирт не просто опьянял и блокировал страх перед радиацией. Он
и защищал, на время связывая собою свободные радикалы молекул в клетках
человеческого организма, не давая им тем самым необратимо "окультяпиться"...