"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу автора - Ой, а вы куда? А нам с вами можно?
Старший мевретт тяжело вздохнул. Похоже, в ночную прогулку под дождем выбирались не только мы трое. На широкой спине вороного жеребца во внутреннем дворе нетерпеливо ерзал мевретт Сианн, дожидаясь, пока откроют ворота. В этот раз симурана при нем для разнообразия не было. Остывать от свары с Колдуньей-с-Болота лучше на скаку и в гордом одиночестве. Еще в большой, но мелкой луже у ворот маялись завернутые в плащи экономка Виолет (ее я узнала по приземистой пышной фигуре и свисающим на грудь косам с серебряными кольцами) и нахохленный стражник. Должно быть, старались Сианна от поездки отговорить. Капли звонко стучали по укрытому капюшоном островерхому шлему стражника и стекали по закрывающей нос пластине, отчего казалось, что у бедняги жуткий насморк. - Ворота открыть! - скомандовал Одрин. - А ведьма? - Пусть въезжает, раз нас здесь не будет. Стражник махнул фонарем. Внутри башни заскрипели вороты; гремя цепями и лязгая, вниз громыхнул подъемный мост. Кони по ту сторону рва шарахнулись с ржанием, казалось, даже послышалось, как заскрипела в сочленениях карета. Не дожидаясь, пока поднимется до конца герса, мы выметнулись наружу. Виолет рассерженно заорала в спину: - Понесло ж вас, на ночь глядя! Правительство... Сябик засмеялся. Продробили по бревнам моста копыта. С чавканьем разбросали грязь на дороге. Кони пролетели так быстро, что юбка Исы, стоящей у кареты, и промокла, по лицу размазались краска и пятна грязи. Иса куталась в ротонду из промокших соболей и мелко дрожала. Но - едва ворота распахнулись - ловко вскочила в экипаж и заорала кучеру, чтобы гнал во двор. Мы не стали ждать, чем все закончится. Ветер, мешаясь с дождем, бил в лицо. Таверна "Плясунья Сарк" притулилась в четырех милях от Твиллега, под большим буком. Раскидистые ветки великана, покрытые золотыми листьями, как поведал мне жених, давали приют зверюшкам и птичкам: дроздам, малиновкам, паре удодов, колонии белок и даже большому дикому коту, который предпочитал охотиться на стороне: не нравился пушистому гвалт, подымаемый испуганными соседями при малейшем его приближении. Сейчас все обитатели огромного дерева затаились и молчали, только дождь лупил по листьям и струился изгибами коры, одевающей могучий ствол. Да стекал по соломенной покатой крыше "Плясуньи" и бурлил в водоотводных канавках. Хозяин таверны, словно почувствовав гостей, высунул из входной двери кудреватую голову и руку с фонарем. Голова тут же отдернулась при вспышке синей ослепительной молнии, а рука храбро задержалась. Фонарь покачивался туда-сюда, разметывая свет и тени по раскисшему палисаднику с побитыми ливнем "золотыми шарами". Для порядку корчмарь кышкнул на занывшую в будке у крыльца собаку - та и не думала вылезать - и пригласил гостей в дом. Обогнув его, укрываясь полой куртки, наброшенной на исподнее, выскочил на дождь мальчишка, чтобы поставить скакунов в конюшню. Сябик, закинув за плечи совершенно мокрые прядки, пошел с ним устраивать любезную Ромашку. Мадре же, прохлюпав по скользкой дорожке из вбитых в глину кирпичей, внес меня в зал с |
|
|