"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу автора

В конюшне пахло сеном - сладким, дурманящим голову запахом. Сверху в
крышу мерно стучался дождь. Кони сопели и всхрапывали, громко топотали в
денниках, вероятно, боясь грозы.
Ну вот, все же нашлась конюшня. И такая здоровая! А я опасалась...
Причем, ворота в нее открывались лишь тогда, когда были нужны, а так стена и
стена...
Одрин ушел седлать, а я, задумавшись над этой загадкой Твиллега (всего
лишь одной из многих), осталась в беленой ротонде, полной сена, освещаемой
молниями сквозь узкие продухи под крышей и парой фонарей. На стропилах
гугукали голуби, довольно жевала, таская клочья из стога, маленькая мохнатая
лошадка странной масти, словно разрисованная черными ромашками. Она
ненадолго повернула ко мне голову и задумчиво втянула воздух нежно-розовыми
ноздрями, качнула светящимся рогом.
Я с приоткрытым ртом остолбенела среди опилок в натекшей с меня лужице.
Нога еще побаливала, да и повязка испачкалась. Стараясь не спугнуть
единорога, я мягко упала в стог. Подо мной кто-то ойкнул, завозился, и я
увидела два горящих круглых глаза на зареванной мордочке. Я вскрикнула и
отпрянула. Единорог зафыркал, топнув передней ногой. А из сена выкопался и
принялся вытаскивать соломинки из волос мальчишка. Тот самый, с длинным
именем, из которого я помнила только Себастьяна, и то с трудом. Был он все
таким же угловатым и костлявым, похожим на недокормленного ежа. Только в
этот раз одетым для разнообразия в сапоги со шнуровкой, темные тувии и белую
рубаху, вышитую ромашками. Тоже черными.
- А что это вы тут делаете, молодой человек? - прозвучал
вкрадчиво-ехидный голос Мадре.
- А... ну-у... - Себастьян попытался спрятать под себя что-то тускло
блеснувшее. С носа скатилась капля, и мальчишка широко вытер его тылом
ладони.
- Спит, - я сделала вид, что ничего странного под мальчишкой не вижу. -
Или рыдал?
- Ничего я не рыдал! Я от Виолет прячусь, - он дернул растрепанной
головой, поерзав на блестящем и утопив его в сене. - Она не дает Ромашку в
комнату брать, а ей без меня скучно, - костлявый хлюпнул. - Ну почему она
вредная?
Единорог на минуту бросил жевать и согласно запыхтел, качнув рогом.
- А... вроде, единороги только к девочкам идут, а ты мальчик, -
брякнула я.
Себастьян поковырял ногой земляной пол:
- Ну, я... я ее нашел... в лесу... она ногу сломала... И мы теперь
дружим.
- Это не повод тащить ее в покои.
"Ежик" с укоризной взглянул на моего жениха:
- Ну вот, и вы туда же.
- Меня Аррайдой звать, - перевела я разговор. - А тебя?
Отрок изысканно поклонился - право, не хуже Сианна:
- Себастьян Лери Морион, можно Сябик. Мне очень приятно. А это вот
Ромашка...
Единорожка, словно понимая, что речь о ней, изогнула шею, демонстрируя
темные ромашки на атласной белой шкуре. Сябик же посмотрел на гневно
зафыркавших лошадей, которых Мадре держал в поводу: