"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу авторапледом свободной рукой. - Эту бы вашу прозорливость да в мирное русло. Вот
кто тут недавно утверждал, что рука - это пустяк? Похоже, у нее начинается Зерров огонь. - Скажете тоже! - отмахнулся лапищей огненноголовый. - Поучите бабушку осенний мед варить. Ну кто же говорит при больном, что у него Зерров огонь? У кого сердце послабее - тот на месте помрет. Дайте-ка сюда руку, деточка, - проворковал Звингард совсем другим тоном и осторожно взял мою ладонь. - Ну, сударыня Аррайда, кажется, не из тех хлипких дамочек, падающих в обморок при виде порезанного пальца, - почему-то с гордостью произнес Одрин. - Ей правда не повредит. - А что это вы так покраснели, мевретт? - с ехидцей спросил Звингард, разглядывая и обнюхивая рану. - И, кстати, где опять это наказание, которое считается моей помощницей? - Не огонь ваш. Глупости, - сказала я хрипло. - За пару дней заживет. И сморщилась от боли. Сжала зубы, чтобы не стучали. - Холодно... - Нет, тут не Зерров огонь. А что вы такая мокрая, деточка? - лекарь смазал рану особенным элвилинским бальзамом и аккуратно начал бинтовать. - В луже спали, что ли? Нате вот, - он сунул мне в руку баклажку. Я тупо уставилась на нее: - Что это? - Согревающее... хотя толку-то... И плед мокрый, и диван промок... - Звингард ощупал розовый шелк здоровенной ладонью. - Что ж она у вас-то в мокром сидит? - рявкнул он. - И вы сами? Нет головы у обоих? Проигнорировав подлое замечание Звингарда, Мадре удивленно посмотрел на - Мгла! Почему вы молчали? - А вы не спрашивали. Дедка, ворча, вытащил прямо из воздуха по паре штанов и рубашек. Одну кинул Одрину и погнал его за шкафы. Вторую сунул мне: - На вас не напасешься... - А ваше наказание банально нажралось и где-то отсыпается... - крикнул мевретт из своего убежища. - Что-что?! Что оно сделало? Глотнув из баклажки и вернув ее лекарю, я взялась отстегивать пряжки на ремешках, соединяющих кирасу. Левой руке они не поддавались, тогда я пустила в ход правую... и... в глазах потемнело... - Оно дегустировало осенний мед, - вернувшись в серебристой рубахе и черных тувиях, босиком, мрачно пробормотал Мадре. - Причем, на пару с кавалером. А перед этим читало похабные книжки. Сложно вам будет, Звингард, перевоспитать это! - и он мстительно улыбнулся. Потом обратил взгляд на меня, вздрогнул: - Что с вами, сударыня? - Ни-че-го... Помогите отстегнуть, - произнесла я в отчаянье. Меньше всего мне хотелось зависеть от кого-либо, тем более, от него. Мадре смутился и неуверенно взялся за пряжки. Мысленно отсчитывая мучительные минуты и смущаясь еще больше от своей неловкости, наконец, расстегнул последнюю и помог снять кирасу. - Ого! - оценил ее вес. - И зачем вы ее на себя надевали? Если все равно снимать потом? |
|
|