"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу автора

пледом свободной рукой. - Эту бы вашу прозорливость да в мирное русло. Вот
кто тут недавно утверждал, что рука - это пустяк? Похоже, у нее начинается
Зерров огонь.
- Скажете тоже! - отмахнулся лапищей огненноголовый. - Поучите бабушку
осенний мед варить. Ну кто же говорит при больном, что у него Зерров огонь?
У кого сердце послабее - тот на месте помрет. Дайте-ка сюда руку, деточка, -
проворковал Звингард совсем другим тоном и осторожно взял мою ладонь.
- Ну, сударыня Аррайда, кажется, не из тех хлипких дамочек, падающих в
обморок при виде порезанного пальца, - почему-то с гордостью произнес
Одрин. - Ей правда не повредит.
- А что это вы так покраснели, мевретт? - с ехидцей спросил Звингард,
разглядывая и обнюхивая рану. - И, кстати, где опять это наказание, которое
считается моей помощницей?
- Не огонь ваш. Глупости, - сказала я хрипло. - За пару дней заживет.
И сморщилась от боли. Сжала зубы, чтобы не стучали.
- Холодно...
- Нет, тут не Зерров огонь. А что вы такая мокрая, деточка? - лекарь
смазал рану особенным элвилинским бальзамом и аккуратно начал бинтовать. - В
луже спали, что ли? Нате вот, - он сунул мне в руку баклажку.
Я тупо уставилась на нее:
- Что это?
- Согревающее... хотя толку-то... И плед мокрый, и диван промок... -
Звингард ощупал розовый шелк здоровенной ладонью. - Что ж она у вас-то в
мокром сидит? - рявкнул он. - И вы сами? Нет головы у обоих?
Проигнорировав подлое замечание Звингарда, Мадре удивленно посмотрел на
меня:
- Мгла! Почему вы молчали?
- А вы не спрашивали.
Дедка, ворча, вытащил прямо из воздуха по паре штанов и рубашек. Одну
кинул Одрину и погнал его за шкафы. Вторую сунул мне:
- На вас не напасешься...
- А ваше наказание банально нажралось и где-то отсыпается... - крикнул
мевретт из своего убежища.
- Что-что?! Что оно сделало?
Глотнув из баклажки и вернув ее лекарю, я взялась отстегивать пряжки на
ремешках, соединяющих кирасу. Левой руке они не поддавались, тогда я пустила
в ход правую... и... в глазах потемнело...
- Оно дегустировало осенний мед, - вернувшись в серебристой рубахе и
черных тувиях, босиком, мрачно пробормотал Мадре. - Причем, на пару с
кавалером. А перед этим читало похабные книжки. Сложно вам будет, Звингард,
перевоспитать это! - и он мстительно улыбнулся. Потом обратил взгляд на
меня, вздрогнул:
- Что с вами, сударыня?
- Ни-че-го... Помогите отстегнуть, - произнесла я в отчаянье. Меньше
всего мне хотелось зависеть от кого-либо, тем более, от него.
Мадре смутился и неуверенно взялся за пряжки. Мысленно отсчитывая
мучительные минуты и смущаясь еще больше от своей неловкости, наконец,
расстегнул последнюю и помог снять кирасу.
- Ого! - оценил ее вес. - И зачем вы ее на себя надевали? Если все
равно снимать потом?