"Наталья Медянская, Ника Ракитина. Ночь упавшей звезды " - читать интересную книгу авторавжимая в него медовый холодок. - Телесно ты почти здорова. А с остальным...
А ну полезай! Хорош кричать... Помог бы лучше... Нет, если бы с головой все было в порядке, то нет проблем, а так, вцепившись в чан, подтягиваю и сгибаю ногу, перекидываю через край... скольжу второй... шлеп... вода с плеском взлетает над чаном, окатив лекаря с головы до ног. Зато я уже в... буль... - Живая, что ли? - лекарь невозмутимо вытянул меня из-под воды за волосы, я лишь зубами скрипнула от боли. - Вы лучше не тоните, деточка... И протянул склянку с земляничным мылом. - Не дождетесь, - фыркнула я, сдувая перед собой зеленоватую воду. Не выношу запах земляничного мыла, он мне напоминает... ладно, что-то противное напоминает. Хотя землянику я люблю. Такую красную с одной стороны, а с другой желтоватенькую, в черных крапинках, слегка недозрелую и все равно необычайно вкусную... Это что же, я проголодалась? И еще покраснела, точно - вон как дедка Звингард упорно пялится... Да, покойники, они трескать не хотят. - Кому суждено разбиться, тот не утонет, - взяв у Звингарда склянку, мрачно сообщила я. Кожа саднила. Даже если серьезных ран нет, то ссадин и синяков хватает... Понять бы еще, откуда они взялись. Впервые за этот день я ощутила страх. До того меня гоняли и дергали, так что просто не было времени задуматься, кто я, откуда и почему ничего не помню? Может, и правда, как вещал мевретт, когда меня уносили из кабинета, "головой приложилась"? Я прикоснулась к шишке на лбу - не такая уж его забыть? Что же? Мутным пузырем на поверхность сознания всплыли фразы: "Твоя любовь - это болезнь. Ты выдумала себе сказку и отчего-то решила, что и другие должны ей следовать"... Гнилым лохматым корнем повернулась в груди тоска, мне едва удалось затолЛюбь ее вглубь, туда, откуда всплыла. Ну и что, что не помню? Под себя не хожу... Ложку и меч в руках удержать сумею. Вот еще что странно... женщине прялка да ткацкий стан, пяльцы... лютня, на худой конец... Что ж я такая особенная? - Так-так... - разбил мои мысли ворчливый говорок Звингарда. - Вы меч на спине таскаете, деточка? Да еще и ума хватает с ним падать? - лекарь покачал головой и снова забренчал склянками - на этот раз пригнувшись и отставив увесистый, обтянутый мантией зад. - Видите ли, - ответила я как можно слаще и громко фыркнула, - если его у пояса таскать, то борозда в земле будет... Да, упала один раз, и это бы ничего, если бы ваш мевретт меня еще раз на нее не уложил... на клеймору, - с достоинством уточнила я. - Никогда не подозревала в остроухом... э... простите, столь пылких чувств к человеку... Или он так утонченно издевался? - Мевретт? А кто его знает... А вы влюбились что ли? - обернулся лекарь через плечо. - Так, это не то... и это... Вот, доверь этой негоднице Терулли разбираться... Ага, вот. Я с хлюпаньем нырнула под воду. Остудиться. Потом вынырнула. - Вы спятили? В это, по-вашему, можно влюбиться? Тощее, беловолосое, утонченное, как лилия? Ну-у... Деду... мэ-этр Звингард! Скорее уж в меня василиск влюбится... взаимно... Что-то я разболталась. Полегчало от воды, что ли? А ведь правда, |
|
|