"Гейвин Максвелл. Кольцо светлой воды" - читать интересную книгу автора

гор. Терьеры устремились в нору, и мы застрелили лисицу, когда она
выскочила из норы, а собаки задушили и вытащили из норы пятерых щенков, но
лиса не было видно нигде. Мы нашли его следы на торфяном карьере в
нескольких сотнях ярдов ниже, которые указывали, что он пошёл вниз. Он
спускался спокойно, а не бежал, так что мы пришли к заключению, что он
ушёл из логова ещё до того, как там появились мы, и он, видимо, не знал,
что что-то случилось. Мы укрылись и стали ждать его возвращения.
Прождали весь день. Свежий весенний ветер дул нам в лицо с той стороны,
где далеко внизу раскинулось море и маячили острова, было видно, как лодки
с сетями вышли в первый раз в сезоне на лов селедки. Весь день на холме не
было почти никакого движения, только раз стадо оленей в новой шкуре вышло
на кромку лощины справа от нас, да однажды орёл проплыл на расстоянии
броска камня. Он резко взметнулся и сразу же, как только заметил нас, ушёл
в сторону, шумно рассекая воздух крыльями. К вечеру похолодало, и когда
солнце стало садиться за внешней грядой островов, а тень от снежных
сугробов стала синей, мы стали подумывать об уходе. Уже стали собирать
вещи, когда я заметил какое-то движенье на торфяных разработках внизу. Лис
бежал вверх по склону к логову, совершенно ни о чем не подозревая, и
что-то нес в зубах. Я убил его из ружья наповал за пятьдесят метров, и мы
пошли посмотреть, что он нёс. У него было гнездо розовых новорождённых
мышей - всё, что ему удалось раздобыть за весь долгий день охоты для своей
лисицы и пятерых щенят.
На первый взгляд кажется загадкой, как в этой местности вокруг
Камусфеарны удаётся выжить такому большому числу хищников, когда вокруг
так мало живности. В небе орлы, канюки, соколы, вороны и хохлатые вороны,
на земле дикие кошки, лисы, барсуки и куницы. Нет сомненья в том, что
огромное количество представителей этого животного мира проводит вне
сезона, когда нет молодняка, которым можно питаться, много времени за моим
любимым занятием : прочёсыванием пляжа. На мягком песке помимо всяческих
морских находок я постоянно встречаю следы диких кошек, барсуков и лисиц.
Иногда они находят попавших в нефть птиц, иногда погибшую овцу, упавшую с
зеленеющего горного уступа, которые по всему Западному нагорью образуют
такие заманчивые, но зачастую и опасные ловушки, или же оленя,
спустившегося с мартовских сугробов, чтобы полакомиться морскими
водорослями, единственной пищей, не скрытой снегом, или могут подкрасться
к заснувшему кулику-сороке или кроншнепу, поджидающему в темноте начала
отлива. Но что бы они ни искали, именно на берег по ночам выходят эти
зубастые звери. Иногда они находят совсем немногое, поскольку в помёте у
диких кошек и лисиц мне приходилось видеть непереваренных
рачков-бокоплавов. Вороны и хохлатые вороны, хоть и могут выклевать глаза
ослабшему ягнёнку или оленёнку, по большей части всё-таки питаются
падалью. Хохлатки проводят немало времени на берегу в конце лета и в
середине зимы, раскалывая мидии, подняв их на высоту крыши дома и бросая
на скалы, но большую часть года они могут свободно собирать урожай и в
других местах. В конце зимы, когда весна ещё не потревожила землю, старые
олени, которые плохо перенесли зимовку, слабеют и погибают в сугробах, а
серые хищники, питающиеся падалью, хрипят и грызутся над их тушами. А
немного позднее, когда впервые наступает тепло, лани прекращают пастьбу,
закидывают голову назад и начинают раздражённо щипать себя за спину,
хохлатки шныряют рядом и сглатывают жирные личинки, которые выползают у