"Антон Семенович Макаренко. Письма (Восьмитомник, т.8)" - читать интересную книгу автора

сдать.

Я знал, что Весич где-то там был в 1918 или 1919 году и,
разумеется, прекрасно понимал, что это само по себе может быть
препятствием. Но известно мне также и то, что во многих случаях
это обстоятельство не ставится человеку в строку, если он своей
работой и своим отношением к Советской власти доказал, что у него
совершенно выветрились всякие остатки старины.
По отношению же к Весичу это тем более иметт значение, что он
был командиром Красной Армии, сейчас командир запаса. Уж если ему
в Красной Армии доверяют командование, то, значит, он
действительно это заслужил и что-нибудь это стоит. Наконец, он,
конечно, имеет право голоса, старый член профсоюза. Командирует
его в коммуну официальный отдел кадрвов ВСНХ после специальной
подготовки, к которой допускаются люди с разбором.
Пожертвовать таким работником, как Весич, можно было бы только
при условии замены его равноценным лицом. Никакой надежды на это,


даже самой отдаленной, нет. Никакой уважающий себя серьезный
педагог сейчас работать в детский дом не пойдет. Никому нет охоты
за 100 рублей бросать город, отправляться в наше бездорожье и
обрекать себя на довольно тяжелое существование в наших неважных
квартирах.
И Весич пошел в коммуну только потому, что здесь я. Ни в каком
случае нельзя думать, что работа в коммуне устраивает именно
Весича. Весича возьмет с охотой любой рабфак, и он заработает в
городе несколько сот рублей в месяц без особого напряжения.
В коммуне сейчас только 7 декадных уроков физики, т. е.
месячный заработок преподавателя всего 58 руб. Даже и за гораздо
большее жалованье никто в коммуну на уроки ездить не будет, и,
наконец, такие приезжающие преподаватели вообще ничего не стоят.
Снимая Весича сегодня, мы рискуем остаться без преподавателя
физики на всю зиму, а без хорошего работника очень надолго.
Такое же случилось и с математиком. Я вот уже 2 года
пробавляюсь таким барахлом, как Бершетин. Недавно можно было
получить хорошего преподавателя - Зарка, но он был осужден на 1,5
года за халатность или за превышение власти и поэтому нам
оказался не подходящим. Ну и что же? Его нарасхват берут во все
рабфаки, а мы так и остались при Бершетине, а это значит, что
может быть очень плохим положение наших студентов с математикой в
вузе. В городе треть рабфаков сидит без математиков, и получить
работника невозможно.
Вообще работников приходится брать на ощупь и часто получать
слабых, вроде Строкань. Тем более мы не имеем права швыряться
такими определенно ценными работниками, как Весич.
Наконец, если я говорю Вам, что работал с этим человеком
несколько лет и очень высокого его ценю, то это что-нибудь для
Вас, вероятно, значит. Не допускаете же Вы мысли, что я могу
легкомысленно отнестись к такому факту, как "белое" прошлое? ВЫ