"Лэрри Макмуртри. Чья-то любимая " - читать интересную книгу автора

это время там работал Генри Беннигтон. Это был постановщик с устойчивой
репутацией, за плечами у него было немало успехов, правда, не очень громких
(в 1956 году он получил "Оскара" за свой фильм "Замерзая на пироге"). Генри
был старше Джилл. Несколько раз он приглашал ее работать, получались
неплохие картины. Генри превозносил таланты Джилл, расхваливая ее всем, кто
хотел его слушать. А поскольку из почти тридцати сделанных Генри
Беннингтоном фильмов плохими были всего три-четыре, люди его слушали. И путь
от художника-декоратора до художника-постановщика оказался совсем коротким.
К сожалению, Генри Беннингтона не было рядом с Джилл, и увидеть, как она
преодолела этот путь, он не смог. Супруга Генри не очень-то уверенно вела их
машину, и где-то к югу от Фресно загнала ее в ирригационный канал, где они
оба и утонули.
Из всех окружавших Джилл людей именно Леон О'Рейли помог ей получить
номинацию на премию Оскара за работу художника-постановщика. Леон только что
пережил большую трагедию. У него была бесконечно преданная ему секретарша.
Ее искреннюю привязанность к своему боссу посчитали бы за большую редкость в
любой стране мира, но только не в Голливуде. В Голливуде же все хорошие
секретарши привязаны к своим боссам крепче, чем стальными цепями. Так вот,
эта Джуни покончила с собой необычайно глупым способом. Джуни взобралась на
крышу грузового трейлера. Он перевозил три бульдозера куда-то на север
Аляски. Джуни сиганула на сиденье одного из этих бульдозеров, сломала свою
толстую, преданную боссу шею и умерла. А обнаружили ее лишь тогда, когда
грузовики уже были далеко в пределах Британской Колумбии.
Это был Голливуд - полный романтики город, в котором секретарши умирали
из-за любви к своим боссам, и каждая из них выбирала свой путь к смерти. В
каком-нибудь другом месте история с Джуни могла бы послужить основой для
хорошего фильма. Но в том городе, который знаем все мы, который мы в большей
или меньшей степени все любим, в котором мы продолжаем работать, - в этом
городе ее история не вызвала никакого резонанса.
Джуни поступила так потому, что не сумела предвосхитить нечто
непредвиденное. Леон, который всегда был самым податливым для женских чар
мужчиной и, вне сомнения, самым предсказуемым из всех продюсеров, вдруг
совершил нечто такое, что предвидеть не мог никто, а меньше всех - его
верная Джуни.
Леон тоже приехал в Голливуд в пятидесятые годы. Тогда он только что
окончил Гарвардский университет. С тех самых пор он никуда из Голливуда не
выезжал. Жена его, которую он привез с собой, тем не менее, уезжала отсюда
несколько раз. Она считала, что нравы в Лос-Анджелесе просто невыносимы. Я
слышал, как она употребляла именно этот эпитет, причем не раз и не два. И
вот, проведя в Голливуде несколько лет, в течение коих, как я думаю, супруга
Леона находила для себя утешение хотя бы в том, что честно пыталась здесь
прижиться, мадам О'Рейли вернулась назад в Гринвич, штат Коннектикут, где,
на мой взгляд, нравы должны быть ужасающими.
Леон сумел пережить отъезд жены, в чем ему помогла Джуни. В последующие
затем лет тринадцать или четырнадцать она окружила Леона большим вниманием.
По сравнению с заботой, проявленной Джуни, обслуживание в лучших отелях
Швейцарии просто померкло бы. Однако даже и ее бесконечная любовь к Леону
О'Рейли имела свои пределы. Что касается его души, здесь для Джуни никаких
проблем не возникало: она знала эту душу, как свой собственный дом. Но вот с
телом его дела обстояли совсем по-другому. Возможно, его настолько потряс