"Лэрри Макмуртри. Чья-то любимая " - читать интересную книгу автора

отъезд жены, что он как бы погрузился в какую-то спячку, продолжавшуюся
целых четырнадцать лет. По правде говоря, Джуни была просто не тем
человеком, - а внешне она больше всего походила на морскую корову, - который
мог бы вывести Леона из этого состояния.
Во всяком случае, на протяжении многих вполне спокойных и продуктивных
лет Леона считали самым добропорядочным во всем Голливуде. Он не курил, не
пил ничего крепкого, позволяя себе иногда лишь бренди с содовой; у него не
было никаких любовных интрижек. Те восемь или десять фильмов, которые он
поставил в описываемые нами годы, были признаны самыми неудачными для своего
времени, но они каким-то образом делали деньги. Затем Леон выпустил фильм,
принесший ему огромный доход. Это была низкопробная картина под названием
"Лист клевера". В ней рассказывалось о самой страшной за всю историю США
катастрофе, произошедшей на кольцевом шоссе вокруг Лос-Анджелеса, когда было
полностью уничтожено триста автомашин. После этого фильма Леон, словно
очнувшись после долгого сна, вдруг открыл глаза и обнаружил вокруг себя
красивых девушек. И однажды ему пришло в голову, что и у него тоже могла бы
быть красивая девушка. И в тот самый миг, как у него возникла эта новая
мысль, он возвратился к своим корням, ни более и не менее. Леон тут же
вылетел прямо к себе домой, в город Бингемтон, штат Массачусетс. Там он
женился на исключительно красивой бостонской дебютантке по имени Элизабет
(Бетси) Руссель. А через несколько дней Джуни, сердце которой было разбито,
нырнула на сиденье бульдозера.
Джилл всегда считала, что Леон О'Рейли - типичный для восточных штатов
непроницаемый проныра. Правда, когда речь заходила о непроницаемости, то
особенно распространяться на эту тему она не могла, поскольку сама выросла
на Западе. Джилл была родом из Санта-Марии, неприметного городишки где-то в
милях ста вверх по побережью. Однако, как и все в Голливуде, Джилл любила
Джуни. Джуни была очень добродушной, и ее нисколько не трогало то, что все в
кинопромышленности знали о ее безнадежной пылкой любви к Леону. Джуни являла
собой истинный тип студийной секретарши - у нее не было детей, не было
никаких хобби, никаких дружков-приятелей. Для нее вся жизнь заключалась
только в Леоне О'Рейли. Они оба трудились почти круглые сутки, вместе
занимаясь его фильмами. Это была воистину пара, достойная Сервантеса: Леон
олицетворял собою сумасшедшего рыцаря Города века, а Джуни - его верного
оруженосца. И мне сдается, что все, казавшееся остальным голливудцам
претенциозным, Джуни воспринимала как великие откровения.
Так или иначе, но появление Бетси Руссель было последней каплей. Джуни
не стала искать пути, чтобы как-то к этому приспособиться. В этом городе,
где изобилуют самые разные способы терапии для такого рода болезни, Джуни
выбрала для себя самый простой.
Спустя некоторое время Леон предложил Джилл быть
художником-постановщиком в его фильме "Горящая палуба". В память о Джуни
Джилл согласилась. В шестидесятые годы, когда студия "Коламбия пикчерз" еще
размещалась на Гоувер-стрит, контора Джилл находилась в одном зале с офисом
Леона, как раз напротив. И потому они с Джуни нередко проводили обеденный
перерыв вместе.
- Если бы Джуни была жива, я бы, ни минуты не колеблясь, его
предложение отвергла, - сказала Джилл. - Она бы меня поняла. Но теперь,
когда она умерла, я этого сделать не могу. Я поставлю только одну эту
картину.