"Алистер Маклин. Сувенир, или Кукла на цепочке" - читать интересную книгу автора

ударил меня, я подивился, как он умудрился при этом не согнуть глушитель. Я
взглянул на человека, рука которого держала в сумке оружие. Его смуглое лицо
не выражало ни удовольствия, ни волнения, а только спокойную уверенность
профессионала, довольного своей работой.
Где-то какой-то бестелесный голос объявил о посадке самолета КЛ-132,
прибывающего из Лондона. Как раз наш рейс. Я подумал, что никогда не забуду
номера этого самолета, хотя какое это могло иметь значение, если уже заранее
было решено, что Дюкло умрет еще до того, как успеет меня встретить?
Я посмотрел на Джимми Дюкло - у него было лицо осужденного на казнь. В
лице сквозило отчаяние, но отчаяние решительного человека. Он моментально
сунул руку под куртку, а трое за его спиной сразу же упали на дорожку. И
вновь я лишь потом оценил смысл их действий. Как только Дюкло выхватил
пистолет, раздался глухой звук, и на левом отвороте его куртки появилась
дырочка. Он конвульсивно дернулся, затем наклонился вперед и упал лицом
вниз. Эскалатор понес его на площадку, где лежал я, и его мертвое тело
уперлось в меня.
Никогда не смогу объяснить, что сковало меня в последние секунды его
жизни: то ли паралич, то ли предчувствие неотвратимости его гибели.
И нельзя сказать, что я чувствовал себя виновным в смерти Дюкло - ведь
я был безоружен и все равно не мог ничем помочь. Зато любопытен тот факт,
что прикосновение мертвого тела сразу вывело меня из состояния шока,
возвратив возможность двигаться.
Правда, это не было чудесным исцелением. К горлу волнами подкатывала
тошнота, и, по мере того, как действие удара проходило, в желудке нарастала
сильная боль. Лоб тоже ныл,- видимо, падая на площадку, я ударился, но зато
я снова владел своими мышцами. Я осторожно поднялся на ноги, осторожно, ибо
чувствовал, что из-за тошноты и головокружения вот-вот снова упаду, на этот
раз уже без посторонней помощи. Все вокруг качалось угрожающим образом, а
глаза застилала пелена тумана. Это привело меня к мысли, что удар головой
сказался на зрении. Только потом до меня дошло, что у меня слипаются веки, и
рука тотчас установила причину - из пореза на лбу, там, где начинаются
волосы, сочилась кровь, целый ручей, как сначала показалось, но, к счастью,
я ошибся.
"Добро пожаловать в Амстердам!" - подумал я и вытащил носовой платок. Я
приложил его пару раз ко лбу, и зрение восстановилось.
Весь инцидент с начала до конца не занял и десятка секунд, но, как
всегда бывает в таких, случаях, вокруг меня собрались взволнованные люди.
Для людей внезапная или насильственная смерть вроде бочонка меда для пчел: и
то, и другое привлекает великое множество существ, даже если за мгновение до
этого казалось, что вокруг нет никаких признаков жизни.
Я не обратил на них внимания. Не обратил его и на Дюкло - я уже ничем
не мог помочь ему, так же, как и он мне,- даже обыскав всю его одежду, я все
равно ничего бы не нашел: как всякий опытный агент, Дюкло никогда не доверял
бумаге, а тем более магнитофону, он полагался только на свою тренированную
память.
Человек в черном мог уже сто раз скрыться вместе со своим смертоносным
оружием, и только укоренившийся инстинкт и всегдашнее правило - проверять
даже то, что не нуждается в проверке - заставили меня посмотреть,
действительно ли он исчез.
Оказывается, человек в черном все еще был в поле моего зрения. Он,