"Алистер Маклин. Последняя граница " - читать интересную книгу автора

австрийские документы, но моя мать умерла, и я вынужден был пойти на это
нарушение. Но я не совершал преступления против нашей страны. Безусловно,
вы это понимаете. Если бы я захотел, то остался на Западе. Но я не
стремился к этому, моя страна - это моя страна, а Будапешт - мой дом. Вот
почему я вернулся.
- Маленькая поправка, - пробормотал Жендрё. - Вы не возвращаетесь
снова в Будапешт, а едете туда. Вполне вероятно, впервые в своей жизни. -
Он посмотрел Рейнольдсу прямо в глаза, и выражение его лица изменилось. -
Сзади!
Рейнольдс обернулся на секунду раньше, чем понял, что Жендрё выкрикнул
это по-английски. В глазах и голосе полковника он не уловил ничего такого,
что подчеркивало бы смысл его выкрика. Рейнольдс медленно повернулся к нему
лицом с почти скучающим выражением.
- Школьный трюк. Я говорю по-английски. - Он заговорил на английском.
- Почему мне это нужно отрицать? Мой дорогой полковник, если бы вы были
коренным жителем Будапешта, а вы таковым не являетесь, то знали бы, что в
городе подобных мне, говорящих по-английски, не меньше пятидесяти тысяч
человек. Почему такое распространенное знание должно вызывать подозрение?
- Ради всего святого! - Жендрё хлопнул себя ладонью по бедру. - Это
замечательно. Действительно, замечательно. Я завидую вам как профессионал.
Чтобы англичанин или американец, но, думаю... скорее англичанин, потому что
американский акцент практически невозможно скрыть. Так вот, чтобы
англичанин говорил по-венгерски с будапештским акцентом так же отлично, как
вы, это прекрасно. Но англичанин, говорящий по-английски с будапештским
акцентом, - это превосходно!
- Ради Бога! В этом нет ничего превосходного, - почти в отчаянии
протестовал Рейнольдс. - Я на самом деле венгр.
- Боюсь, что это не так. - Жендрё покачал головой. - Ваши хозяева
учили вас превосходно. Вы, мистер Буль, стоите целое состояние для любой
шпионской организации в мире. Но вас не обучили только одной вещи, да и не
могли обучить, потому что практически не знают о ней. Это ментальность
народа. Думаю, мы можем говорить открыто, как два умных человека, отбросив
фальшиво-патриотические фразы, которые используются в интересах... э...
пролетариата.
Это, короче говоря, ментальность людей запуганных, измученных страхом,
не знающих, в какой момент протянется и коснется их рука смерти. -
Рейнольдс удивленно смотрел на него. Этот человек был чрезвычайно уверен в
себе, но Жендрё проигнорировал его взгляд. - Я видел слишком многих наших
соотечественников, мистер Буль, которые, как и вы, направлялись к пыткам и
смерти. И большинство было просто парализовано. Некоторые, парализованные
страхом, даже всхлипывали. Небольшая горстка впадала в ярость. Вы никак не
вписываетесь ни в одну из этих категорий. Может быть, вы и могли бы
изобразить это состояние, но, как я уже говорил, ваши хозяева о таких
сторонах жизни не имеют представления. Вы слишком холодны, не эмоциональны,
все время рассчитываете и планируете. Вы в высшей степени уверены в своих
возможностях извлечь максимум из самой незначительной возникшей ситуации. И
вы никогда не перестанете искать такую возможность. Будь вы человеком
меньшего масштаба, мистер Буль, вы бы не выдали себя так легко.
Внезапно он умолк, прервав свои рассуждения, повернулся и выключил
аварийную лампочку на потолке салона как раз тогда, когда слух Рейнольдса