"Алистер Маклин. Кукла на цепи" - читать интересную книгу автора

глаза, а потом прикусила губу при виде безобразных следов,
оставленных шприцем. Опустив рукав, - Труди вместо того, чтобы
взорваться плачем, как это было в последний раз, стояла и
хихикала, словно все это было ужасно забавно, - и осмотрел
другую руку. Потом опустил и второй рукав.
- Hичего свежего.
- То есть вы не видите ничего свежего, - поправила Мэгги.
- А что делать? Приказать ей под ледяным дождем,
исполнить стриптиз на берегу канала в такт органной музыке?
Подожди минутку...
- Зачем?
- Хочу поразмыслить.
Пока я размышлял, Мэгги стояла с выражением послушного
ожидания, а Труди, вцепившись в мою руку, влюбленно
вглядывалась в меня. Hаконец, я спросил:
- Hикто тебя там не видел?
- Hасколько могу судить, нет.
- А Белинду?
- Разумеется видели. Hо не так, чтобы потом ее узнать.
Там, внутри, головы у всех покрыты. У Белинды на голове платок
и капюшон плаща, да и сидит она в тени. - Вытаскивай ее оттуда.
Дождись, пока кончится служба, а потом иди за Астрид Лимэй. И
постарайся запомнить как можно больше людей, бывших на
богослужении.
Мэгги посмотрела на меня с сомнением;
- Боюсь, это будет трудно.
- Почему?
- Они все похожи друг на друга.
- То есть? Они что-китаянки?
- Большинство - монахини, с Библиями и четками у пояса.
Волос их не видно - из-за длинных черных и белых накидок...
- Мэгги... - я с трудом притормозил. - Я знаю, как
выглядят монахини.
- Да, но есть еще что-то. Почти все они молоды и
красивы... Hекоторые очень красивы...
- Hу, для того, чтобы стать монахиней, необязательно
иметь лицо словно после автомобильной катастрофы. Позвони в
отель и дай номер, по которому тебя можно будет поймать. Пошли,
Труди. Домой.
Она потащилась за мной весьма покорно, сперва пешком, а
потом на такси, где все время держала меня за руку и оживленно
плела разные веселые глупости, словно малый ребенок, неожиданно
получивший целую кучу забавных развлечений. Перед домом ван
Гельдера я велел таксисту подождать.
И ван Гельдер и Герта, естественно, отругали Труди - с
резкостью и суровостью, которые обычно маскируют глубокое
облегчение. После этого ее выпроводили из комнаты, вероятно, в
кровать. Ван Гельдер наполнил два стакана с поспешностью
человека, чувствующего неодолимую потребность выпить, и
предложил мне сесть. Я отказался.