"Робин Маккинли. Солнечный свет " - читать интересную книгу автора

патрулируют - видимых причин для этого нет. К тому же там пятна скверны...
Но если кто-нибудь все-таки доберется до домика и найдет машину, что тогда?
Меня там нет, и сомнительно, чтобы вампиры оставили улики. О вампирской
проблеме начинают говорить, когда находят очередное обескровленное тело с
отметинами клыков. А здешний особняк отлично стерегло пятно скверны
поблизости.
Я выпила оставшуюся воду, не вытирая горлышка. Я подумала: разве моя
рука или мое платье стерильны?
Я повернулась к окну. Почувствовала на себе взгляд вампира.
- Мне нужно пописать, - раздраженно сказала я. - Я собираюсь сделать
это через окно. Не мог бы ты не смотреть? Я скажу тебе, когда закончу.
Поскольку до сих пор я не слышала, как он движется, он должен был
зашуметь так, чтобы я услышала. Я оглянулась, и он повернулся спиной. Я
пописала, чувствуя себя нелепо.
- Готово, - сказала я. Он развернулся и снова вперился в меня взглядом;
лицо оставалось все таким же бесстрастным.
Как он, казалось, уменьшался с восходом солнца, так сейчас словно рос с
заходом.
Последние лучи солнца угасли - как и я. Замерзшая, больная, напуганная,
а головная боль, казалось, стала больше головы. Я закуталась в одеяло и
прижалась к стене поближе к углу, насколько позволяла цепь. Я вспомнила о
второй буханке хлеба, вытащила ее и начала есть в надежде, что это поможет,
но куски падали в желудок, как камни, и много я не съела. Затем я свернулась
клубком на полу и стала ждать.
Уже полностью стемнело. Позже должна была подняться луна, но сейчас я
почти ничего не видела. Ясной ночью под открытым небом не бывает полностью
темно, но мы находились в доме. Серая полутьма прямоугольниками ложилась на
пол под окнами, но вне их я ничего не видела. Я знала, что он видит в
темноте; знала, что вампиры чуют живую кровь... Нет, подумала я. Не в этом
дело. Он не забудет обо мне, как я не забуду о нем. Пусть даже я не слышу и
не вижу его. Пусть даже я так привыкла к запаху вампиров, что больше его не
замечаю. От этого становилось только хуже. Я думала, что должна увидеть, как
он пересекает серый прямоугольник между нами - уверена, длины цепи не
хватило бы на обход, - я знала, что не услышу его. Но... я ведь не заметила,
как он пьет. Я закусила губу. Не буду плакать, не буду кричать...
Я чуть было не закричала, когда из темноты раздался его голос:
- Уже идут. Слушай меня. Встань, сверни свое одеяло и аккуратно уложи
рядом. Отряхни платье. Расчешись пальцами. Если хочешь, садись снова, но
чуть дальше от угла - да, ближе ко мне. Помни, что три фута туда-сюда для
меня не имеют значения, для тебя тоже. Сядь прямо. Наверное, скрести ноги.
Ты понимаешь?
- Да, - хрипло пискнула я. Разгладила одеяло, уложила. Плотно обернула
мешок вокруг остатков хлеба. Туда же сунула пустую бутылку из-под воды.
Отряхнула платье. Оно, вероятно, было в беспорядке, но с этим я ничего не
могла поделать. Мои волосы, честно говоря, выглядят чуть лучше, если их
расчесывать пореже - так что я постаралась расчесаться пальцами, как делала
бы это перед зеркалом дома. Опять вытерла лицо подолом юбки. Я чувствовала
себя невыразимо грязной и неопрятной... с оттенком иронии. Ко мне ведь еще и
не прикасались, а казалось, будто меня изнасиловали. Привлекательной я себя,
естественно, не чувствовала. Но я пригладила юбку, прежде чем снова сесть -