"Сара Маккерриган. Дева-воительница ("Средневековая трилогия" #1) " - читать интересную книгу автора

Пэган. Ты напугаешь Мириель.
Мириель, вот как ее зовут. С тех пор как сегодня утром он посостязался
в силе воли с высокой блондинкой, у него вместо мозгов каша.
- Воистину, - продолжал Колин, обращаясь к Мириель, - у него нежная
душа, миледи. При всей внешней суровости он славится своей любовью к арфе и
ласковым отношением к зверюшкам и детям.
Пэган помрачнел еще больше. Что за чепуху несет Колин? Единственное, за
что он любит зверюшек, - это за то, что их можно съесть в жареном виде, а
что касается арфы...
- Фу! Вы опоздали! - вдруг рявкнул лорд Геллир.
Пэган поднял глаза от жареного кролика. Очи Господни, давно пора. К
помосту с размеренной неторопливостью, гордые и красивые, приближались
сестры Мириель. Если они так опоздают к ужину, когда он будет господином,
решил Пэган, он оставит их голодными.
Пэган полагал, что лицо блондинки отчетливо врезалось ему в память, но
сразу понял, что ошибался. Она не просто красива. Она изумительно,
ошеломляюще красива. Статная и элегантная, в одеянии из небесно-голубого
шелка, она скользила по полу с уверенной грацией пантеры. Ее сестра шла
следом, одетая в платье ярко-желтого цвета, осторожно оглядываясь, словно
дай ей хороший повод - и она может внезапно запрыгнуть на один из столов.
Даже болтовня Кол ина стихла, когда девушки шли через зал.
Пульс Пэгана невольно участился, и он почувствовал, как рана, которую
нанесла ему блондинка, запульсировала под туникой.
Часами он представлял выражение крайнего потрясения на ее лице, когда
она обнаружит, кто он такой. Упивался мыслью о ее испуге и огорчении, когда
она поймет, что ранила своего будущего господина.
Но его жажда увидеть ее унижение не была утолена. Выражение ее лица,
когда она встретилась с ним взглядом, было непроницаемым. Кажется, она не
только не удивилась его присутствию, но и не испытала ни малейшего раскаяния
или стыда. Нахалка! Неужели она с самого начала знала, кто он? Но если так,
значит, ее действия были заранее продуманными и расчетливыми. Эта ведьма
намеренно провоцировала его.
Когда она приблизилась, Пэган увидел, что глаза ее сверкают как ледяные
звезды, и предвкушение сладостной мести участило стук сердца. Весь день,
пока из пореза сочилась кровь, он рисовал в своем воображении, как укротит
своенравную девицу. Он мечтал, как посадит ее под замок на хлеб и воду. Он
представлял, как оставит ее в колодках и одной рубашке. Он размышлял, как
будет отрезать каждый день по дюйму ее прекрасных золотых волос, пока она не
сломается. И теперь, когда его месть достаточно близка, чтобы вкусить ее,
ему, вполне естественно, следовало бы смаковать ее, как редкое испанское
вино.
Но почему-то, когда он смотрел, как она приближается - с блестящими в
свете свечей распущенными волосами, с мягко вздымающейся в низком вырезе
киртла грудью, с пухлыми розовыми губами, - мысли об этих наказаниях приняли
отчетливо чувственный характер. Его вдруг атаковали видения, в которых она
откусывает хлеб из его рук, стоя на коленях, закованная в цепи в башне. Он
представил ее в этих колодках, дрожащую, в одной рубашке, через тонкую ткань
которой греховно просвечивает ее гибкое тело. Он увидел свои руки,
погружающиеся в шелковистые, позолоченные солнцем пряди, когда он достает
нож, чтобы отрезать их дюйм за дюймом.