"Кинли Макгрегор. Пират моей мечты ("Морские волки" #2) " - читать интересную книгу автора

попечении. А не в моем. - Покачав головой, он снова обратил взор к
провинившейся дочери. - Потому что меня она и в грош не ставит!
Закончив тираду, он прошел к своему столу, где были как попало свалены
растрепанные рукописи и стопки газет. Листки, взятые у Серенити, он водрузил
на самый верх одной из таких стопок.
Серенити скрестила руки на груди и ободряюще взглянула на беднягу
Адамса. Лицо ее пылало.
- Да опубликует он вашу историю, мисс Серенити, - снова заверил ее
Дуглас. И, желая ее утешить, произнес фразу, которая давно уже стала их
общим девизом: - А в один прекрасный день ваши мечты сбудутся. Вот увидите!
Улыбка ее сделалась еще шире, в глазах заплясали веселые искорки.
Смеясь, она подхватила:
- Еще немного, и они ворвутся сюда в обличье пирата с черными как смоль
волосами и смелым, гордым взглядом карих глаз!
Дуглас расхохотался, радуясь тому, что старому Бенджамину не удалось
испортить ей настроение.
- Вот и я о том же! Ваш пират заявится сюда в дождливый и ветреный
день, как нынче, и бриз взметнет его длинные волосы и сдвинет его шляпу
набекрень.

Двумя днями позже Серенити вновь следила из окна типографии за спешащим
мимо свободным миром.
- Мне сегодня исполнилось двадцать четыре, - доверительным шепотом
сообщила она пестрой кошке, дремавшей у нее на коленях под шелест страниц:
Серенити усердно правила рукопись. - И у меня нисколько не больше оснований
называть себя писательницей, чем когда мне было пять и я только начала
мечтать об этом.
- Тоже мне писательница! - рявкнул Бенджамин. Эхо его недовольного
голоса прокатилось по всей типографии. Серенити вздрогнула от неожиданности.
В помещении, кроме них, никого не было, и Серенити была уверена, что
разговаривала с кошкой так тихо, что отец никак не мог ее услышать. Но
оказывается, пока она читала рукопись, он подобрался к ней поближе. Мысленно
отругав себя за то, что не подняла голову и не посмотрела по сторонам,
прежде чем высказывать вслух сокровенное, она снова склонилась над работой.
- Тебе давно следовало бы нянчить моих внуков, - не унимался Бенджамин.
Он подошел вплотную к ее столу и сердито подбоченился. - Вот тогда ты была
бы счастлива. Делала бы дело, которое тебе под стать, а не мужскую работу,
над которой нынче корпишь!
Он приподнял ее правую руку. Пальцы, указательный и средний, были густо
усеяны лилово-золотистыми подсохшими чернильными пятнами.
- Нет, только посмотрите на это! Видит Бог, мне не следовало
публиковать ни одной из твоих дурацких сказок. И подпускать тебя к
типографии нельзя было! - Отпустив ее руку, он скорчил злобную гримасу. - А
вместо этого я потворствую твоему упрямству и своеволию.
Серенити уже не раз доводилось участвовать в беспредметных спорах с
рассерженным отцом. Она знала, что разумнее всего было смолчать, чтобы гнев
его утих сам собой, но ей не хотелось, чтобы последнее слово осталось за
ним, и потому ответила:
- Если верить тебе, то жизнь в браке - нечто чрезвычайно заманчивое. Но
скажи, отчего тогда на свете так мало счастливых пар? Почему?