"Александр Мазин. Повелитель Дракона (Дракон Конга, книга 4)" - читать интересную книгу автора

А она все кружилась, выкрикивая непонятные, похожие на заклинания
слова, и юноша чувствовал, как быстрей забилось его сердце. Запах
разгоряченного женского тела стал сильнее аромата курений. Шелковый шнур,
стягивающий лиф ее платья, развязался, платье разошлось на груди, открыв
бронзовую, влажную полоску кожи. Женщина танцевала уже не посередине
комнаты, а рядом, вокруг Санти, задевая его тяжелым подолом юбки, обдавая
ветром. Юноша любовался ею, завороженный стремительным танцем, обметающим
его красным вихрем. Помимо своей воли он стал отбивать такт, ударяя ладонью
по колену.
А Ангнани вновь вынеслась на середину комнаты и закружилась так, что
юбка, руки, коса ее взвились и завертелись в воздухе размытыми кругами.
Ноги, сильные, смуглые, казавшиеся еще длиннее от выгнутых луками стоп,
быстро сплетались и расплетались, мелькая круглыми коленями, гладкой
блестящей кожей бедер, золотыми ремешками сандалий...
Она вскрикнула так, что дрогнуло желтое пламя светильников. Узел
голубого шелкового набедренника, светлый на фоне темной кожи, ослабел,
начал распускаться, тонкая паутинная ткань, соскользнув, закружилась в
воздухе...
Но, прежде чем она коснулась пола, женщина, вскрикнув еще раз,
прыгнула на колени Санти! Прыгнула, углом расставив ноги, упала всей
тяжестью, вышибла воздух из его легких, обвила талию Санти петлей своих
ног, сбросила с подушки, опрокинув на спину, сжала коленями, как сжимает
всадник бока парда, понуждая его к скачке. Штаны Санти, из серой шелковой
ткани, затрещали, когда Женщина Гнона вцепилась в них. Миг - и крепкая
ткань, которую и ножом нелегко разрезать, разорвалась, как бумага! Санти
еще успел удивиться такой нечеловеческой силе, прежде чем влага ее оросила
ему чресла и жар внутри ее тела ожег и сжал его плоть.
- Ангнани, не спеши... - прошептал он вдруг пересохшими губами; но тут
огонь, бушевавший в той части его тела, что ниже сердца, полыхнул и залил
его целиком.

А очнулся Санти стоящим на ногах, в комнате, где в воздухе еще плавало
эхо его собственного крика, с Ангнани, обхватившей его плечи, обвившей
ногами его бедра, рычащей, как огромная коричневая пантера, вцепившейся
зубами ему в волосы, душащей его гигантской грудью, прижавшейся к лицу
Санти.
Колени юноши подогнулись, и он рухнул, ударившись спиной о ковер.
Ангнани успела соскочить с него, как спрыгивает кошка с подломившегося
дерева. А он лежал, мокрый, с ударами сердца, отдающимися болью в каждой
частице тела.
Ангнани пала на колени рядом, глаза ее безумно блуждали. Одежда, от
которой остались одни клочья, пропиталась потом. Губы ее были окровавлены,
а на правой щеке двумя алыми дугами - след зубов. Настоящая рана! Коса до
половины расплелась, серебряные и золотые капительные нити торчали в разные
стороны. Ниже линии ключиц вспух след удара, а груди, увеличившись почти
вдвое, отяжелели настолько, что женщине приходилось откидываться назад.
Живот же, наоборот, втянулся, руки и ноги истончились, как бывает после
тяжелой болезни, а кожа из светло-коричневой стала бронзовой, почти медной.
Одна из сандалий пропала. На коже икры, переплетаясь, алели четкие следы
ремешков.