"Рамон Майрата. Звездочет " - читать интересную книгу автора

глядя на него с суровостью, на которую способны только старики и дети. - Эх
ты! Ты же сам мне говорил, что единственное, что запрещено магу, - это
строить ловушки.
- Ты прав, - соглашается Великий Оливарес. - Но это я тебе говорил,
когда был магом, великим магом. А сейчас...
- Ты только что доказал, что продолжаешь им быть, - настаивает
Звездочет.
- Чертов мальчишка! Может, и правда есть возможность снова выступать. Я
видел афишу первого выступления Рампера в муниципальном театре. Если решусь
с ним встретиться, я покажу ему этот фокус, и фокус с гигантскими тузами, и
с воображаемой колодой, и весь мой репертуар. Может, он включит меня в свой
спектакль. Ему нравятся коммерческие идеи, и однорукий иллюзионист, -
добавляет он с грустью, - привлечет публику.
- Обещай, что сделаешь это!
- Лады!
- Точно?
- Слово мага.
- Я тебе верю.
- Тогда мы можем в конце концов поесть эти проклятые котлеты?
- Мне кажется, да.
- Без вина?
- С чистейшей водой.
- Спокойно! Превращение воды в вино не проблема для мага. Это
классический фокус-покус, - смеется Великий Оливарес. - Мне кажется, у меня
еще сохранилось в каком-то шкафу полбутылки хереса. Я берег ее для подобного
случая.


5

Дом тих и пуст, как тарелки после ужина. Правда, снаружи доносится
пение и хлопанье флагов: толпа прощается с итальянскими легионерами. Но с
того времени, как Звездочет вернул отцу фрак и тот вышел немного развеяться
после еды, мальчик слышит у себя за спиной навязчивый посвист тишины. Он
оборачивается и узнает эту пустоту, это одиночество, что сопровождало его
всегда. Тревожное одиночество, в котором отдаются удары его сердца. Поэтому
слова отца о несуществующей руке очень его задели, ведь в этом доме он часто
ощущает присутствие того, что, по идее, не существует.
На самом деле он знает только одну вещь, которая точно и определенно не
существует, - это смерть. Потому что, когда он задумывается о своем прошлом,
в котором была уже смерть близкого человека, он не может ее себе представить
достоверно и ощутимо. В какой бы угол он ни направил взгляд, погрузившись в
воспоминания, всегда его притягивает литографическая афиша одного из
выступлений его матери с ее единственным сохранившимся изображением. Он
видит молоденькую женщину, почти девочку, глубокие драматические глаза
орехового цвета, густые блестящие брови, черный локон на лбу, овальное лицо,
полные губы, белые зубы, выступающие скулы, широкий курносый нос, мягкую
золотящуюся кожу, родинку у рта, ямочку на подбородке, черные волосы, пробор
слева, аккуратные ушки, аквамариновый цветок в волосах, крепкий бюст и шею;
фигура облачена в накидку, льющуюся, как бледное старое золото, которая