"Рамон Майрата. Звездочет " - читать интересную книгу автора

- Что случилось? Я плохо сыграл?
Абрахам Хильда спускается с подмостков с глазами, полными слез.
- Нет, сынок! Замечательно! Замечательно! - кричит он, впечатывая ему в
щеки два звонких поцелуя.
Женщина с персиковыми волосами сжимает в зубах сигарету. Вдруг она
начинает аплодировать. Двадцать маэстро следуют ее примеру. Фридрих подходит
к отцу:
- Значит, Звездочет будет играть с нами?
- С завтрашнего же дня.


4

Последняя картинка из отеля "Атлантика", запечатлевшаяся на сетчатке
его глаз: губы персиковолосой женщины осушают залпом очередную рюмку
"порто-флипа" и улыбаются, пока она идет к стеклянной двери, выводящей через
вестибюль на улицу. Мгновением раньше дон Абрахам Хильда сует ему
гранатового цвета бумажку, а Фридрих сжимает его руку и говорит, что
надеется - они будут друзьями. Тогда он неизвестно почему краснеет. Пожалуй,
потому, что ему в голову совсем некстати приходят слова одного танго:

Когда я вижу
глаза твои черные,
черные, как печаль моя,
мне так хочется,
мне так хочется
полюбить тебя навсегда.

И поскольку Фридрих не спешит отнять свою руку, на память приходят еще
более откровенные слова, что усиливает его смущение:

Если б твой ротик был
оливкой зеленой,
ночь напролет
я бы его кусал.
Если б твой ротик был
сахарной головою,
ночь напролет
я бы его лизал.

Он чувствует, что самая серьезная вещь, случившаяся с ним за сегодня, -
знакомство с этим мальчиком. Но эта мысль странна, потому что сегодня с ним
произошло и много других событий, на первый взгляд более важных. Он открыл
внутри себя музыку Фальи, он снискал первый успех и аплодисменты лучших
музыкантов Германии, у него впервые появилась постоянная работа, и он
получил свое первое жалованье. Наверняка с этого момента его ситуация
изменится, он сможет развивать свой талант и освободится от нищеты. Тем не
менее все это представляется ему сейчас далеким, будто он смотрит в
телескоп, а то, что близко, как дыхание, что по-настоящему с ним
случилось, - это рука Фридриха и его слова, которые всколыхнули его до