"Майра. Оливия и Смерть " - читать интересную книгу автора

Любимым местечком Вальтера был небольшой пятачок Южной Америки, где
неизвестный Патрику густой кустарник подолгу цвел мелкими ярко-розовыми
цветами, похожими на крошечные орхидеи. Здесь был сделан родник: вода
сбегала с каменной головы жутковатого индейского божества, двумя певучими
струйками огибала его распахнутый толстогубый рот и падала в замшелую чашу
из желтого известняка, на дне которой виднелось несколько старинных золотых
дублонов.
Поэт и принц устроились друг напротив друга на скамье, тщательно
замаскированной под древние руины. Здесь Вальтер обычно читал или размышлял
в одиночестве, здесь же они часто беседовали, укрывшись от посторонних глаз,
оба свободные от тех масок, которые им приходилось носить вне сада: веселые
и открытые или серьезные и задумчивые. Старый забытый бог смотрел на них
из-под водной завесы, его губы навечно застыли в артикуляции какого-то
звука, не известного европейцам. Именно это каменное изваяние когда-то,
около десяти лет назад, натолкнуло Патрика на мысль, что глухота маленького
Вальтера вовсе не должна неизбежно сделать его неполноценным. Патрик привел
сюда мальчугана и на глазах удивленной няньки учил его складывать губы в
разные звуки, работать языком, читать по губам, говорить - сперва беззвучно,
потом используя голос. Им не все удалось так, как хотелось, нужное
напряжение связок давалось мальчику с трудом, но они оба верили, что это -
лишь дело времени. Пусть для Вальтера был закрыт путь на трон - сейчас самым
главным претендентом считался младший брат его отца, герцог Эдвард Э., - но
он был умен и получал во дворце неплохое образование, читая по губам своих
учителей и перерывая уйму книг в библитеке своих предков. Он знал уже четыре
языка, разбирался в римском праве, был силен в географии, успел
проштудировать Аристотеля и Платона и принялся за современных философов. Его
ум казался Патрику на редкость изощренным и чрезвычайно ясным, и поэт не раз
задавался вопросом, стал бы Вальтер таким, если бы тяжелые последствия
младенческого недуга не отделили его от прочего человечества.
Он посмотрел на мальчика и спросил:
- Ты хотел мне что-то сказать?
Вальтер чуть кивнул, соглашаясь. Его губы беззвучно задвигались. Он
"говорил" необычайно четко, как учат говорить актеров, чтобы каждое слово,
даже сказанное шепотом, было слышно в зале.
- Мой отец умирает.
Патрик вздрогнул. То, что герцог Оттон вот уже два дня мучается
животом, было всем известно. Но болезни такого рода нередки при дворе, где
так много внимания уделяют приемам, обедам, и каждый царедворец стремится
экзотичностью и обилием блюд перещеголять прочих.
- С чего ты взял? Это, скорее всего, простое расстройство кишок.
- Я видел доктора Мариэнеля, когда он сегодня выходил из отцовской
спальни. Он был слишком озабочен.
- Ты не пытался расспросить его?
Мальчик покачал головой.
- У нас с ним не получается беседовать. Он, похоже, считает себя
виноватым в том, что я оглох. Я пытался как-то сказать ему, что мне просто
не повезло, но он, по-моему, не понял.
Для своих лет Вальтер слишком хорошо разбирался в чувствах других
людей. Его наблюдательности можно было доверять. Патрик задумался.
- Я сам поговорю с Мариэнелем, - сказал он наконец. - Болезнь Оттона