"Майра. Оливия и Смерть " - читать интересную книгу автора

- Какая польза гадать об этом? - прервал его Пабло. - Нельзя повернуть
назад, нельзя выбросить эту музыку и эти стихи из своей жизни. Я думаю,
они - лучшее, что вы оба написали.
- Ты действительно так считаешь? - спросил растроганный поэт.
- Ну да! И Оливия иначе не отпустит тебя... Кстати, забавная вещь. Я
сегодня услышал обрывок разговора двух дам на улице, должно быть,
приятельниц. Оказывается, полгорода считает, что и поэма, и опера посвящены
какой-то Оливии Адвахен.
- Это правда? - изумился Патрик.
- Чистая, как вода. А кстати, кто это?
- Жена первого богача в государстве. Ее муж сидит на всех более-менее
крупных золотых рудниках. К тому же, у него несколько каучуковых фабрик в
разных городах.
- Она красива?
- Кажется, недурна... Я, правда, видел ее всего дважды, так что смутно
помню в лицо. А что?
Пабло рассмеялся.
- Ничего. Было бы приятно знать, что арии, которые я пою, посвящены
какой-нибудь роковой красавице!
И они вдвоем отправились к Лоффту.

Вечер приближался неотвратимо, как надвигается поезд. Патрик рано
поужинал, юный тореадор от плотной еды отказался.
- Ты готовишься петь в опере, а не выходить на арену, - напомнил ему
поэт.
Пабло в ответ усмехнулся.
- Это тебе так кажется. Разве ты не чувствуешь: то, что мы сделали, так
необычно, что может перевернуть всю жизнь? Неужели ты не видишь, как мы
изменяемся, когда выходим на сцену? Стоит зазвучать музыке - и мы уже не мы.
Мы даже не герои, чьи имена стоят в либретто. Мы - странные силы, вращающие
мир...
Патрик заставил себя усмехнуться в ответ.
- Ты зря бросил университет, дружище! Образованность могла бы сделать
из тебя философа.
- Это кровь говорит во мне, - спокойно возразил юноша. - Образованность
сослужила бы мне неплохую службу, если бы я пошел по стопам отца, но я
выбрал другую дорогу. Мое ремесло не требует большого ума, зато учит верить
предчувствиям. Сегодня вечером в мире что-то изменится, на радость или на
горе - я не знаю.
Патрик подошел к окну. Солнце уже начало клониться к закату. В соседней
комнате суетилась прислуга - Симон и его двоюродная сестрица, к мастерству
которой прибегали, когда нужно было привести в порядок платье для
торжественных случаев. Поэт ощущал волнение перед премьерой, но кроме того,
им владело странное чувство, что он все делает как надо.
"Оливия, я не забыл тебя, моя любовь! Я верю, что ты - среди
ангелов"...
Его дыхание вдруг пресеклось.
Позади него Пабло начал негромко напевать отрывок из своей последней
арии, той, где Смерть ликует, держа Оливию в объятиях, и они оба счастливы.
Внезапно он оборвал мелодию.