"Сергей Майоров. Последний долг" - читать интересную книгу автора

больше посоветоваться мне было не с кем.
Силантьев жил недалеко, и я пошел пешком, решив не толкаться в
автобусе, обычно в это время забитом до предела.
Поднявшись на последний этаж, я позвонил в обшарпанную дверь
коммуналки, где крошечную комнатенку занимал Славка. Десять лет милицейской
службы так и не принесли ему жилья, и каждый вечер, возвращаясь с работы, он
воевал с соседями, выполняя функции по наведению порядка. Соседи у него
попались неугомонные, считавшие не то что правом, а обязанностью каждого
нормального человека пить где угодно и сколько получится. Если в прежние
годы сама принадлежность Славки к определенным органам являлась весомым
аргументом при разрешении пьяно-бытовых конфликтов, то в последнее время ему
все чаще приходилось прибегать к помощи коллег.
Дверь мне открыл сам Силантьев.
- Заходи. Не обращай ни на что внимания.
Роста он был невысокого и сложения не богатырского, носил очки в
металлической оправе и совсем не походил на грозного опера, хорошо
известного в милицейских и криминальных кругах города. По-моему, он
специально старался поддерживать безобидный имидж. В молодости он несколько
раз становился чемпионом области по дзюдо и не забросил тренировки до сих
пор. Я хорошо запомнил то удивление, которое испытал, когда мы задерживали
вымогателей из "центровой" группировки два года назад. Правда, те ребята, я
думаю, удивились еще больше меня и продолжают удивляться до сих пор.
Мы прошли длинным коридором в самый конец квартиры. Его комната была
последней и когда-то, до революции, предназначалась под кладовую.
- Давно тебя не видел. Ну, рассказывай!
- Чего мне рассказывать? У меня все по-старому.
Я уселся в старинное кожаное кресло. У Славки вся мебель была
антикварная, доставшаяся от деда-коллекционера. Бывая у него в гостях, я
всегда думал, что он относится к ней наплевательски и губит хорошие вещи.
Мне бы такую обстановку.
- Чай будешь?
- Давай.
- Только, извини, к чаю ничего нет, кроме сахара.
- Не страшно. Я не буду тебя долго отвлекать. Мне посоветоваться надо.
- Лучший совет - никогда не давать советов.
- Славка, не выпендривайся. У меня, можно сказать, судьба решается.
- Жениться, что ли, надумал?
Я замолчал, и он, воспользовавшись паузой, убежал на кухню наполнить
чайник.
Пока грелась вода, мы разговаривали о всяких мелочах, прекрасно
понимая, что никому из нас это не интересно. Общих знакомых у нас было
немного, и эту тему мы пролетели быстро. Его служебные дела и успехи меня
волновали мало, да и он не собирался откровенничать. Временами я ощущал на
своем лице его колючий, цепкий взгляд, но, когда поворачивался, всегда
оказывалось, что он смотрит в другую сторону и с самым мирным видом
прихлебывает из большой кружки фруктовый чай. Это начало меня раздражать.
Сначала Красильников пялился на меня, как на экспонат в музее, а теперь
бывший коллега строил невинное лицо и едва не дрожал от напряжения, ожидая
какого-либо подвоха.
Силантьев предложил сигареты. Курил он "винстон" если не фирменный, то,