"Сергей Майоров. Последний долг" - читать интересную книгу автора

расписал, и что наверняка есть подводные камни. Наверное, есть. Как и
везде... Скажу честно, я до этого работал во многих местах. Кое-где даже
платили побольше. Но везде что-то не нравилось, раздражало. Здесь же меня
устраивает все, хотя, казалось бы, такого не бывает. Я понимаю, что мы еще
слишком мало знакомы и доверять моему мнению у вас оснований нет... Вот моя
визитка. Звоните, как только решите что-нибудь. Хорошо?
Я придвинул к себе небесно-голубую, с золотым тиснением на русском и
английском языках картонку. В левом углу красовалась уже виденная мной
эмблема, в нижнем правом растянулись полдюжины номеров телефонов и факсов.
Выглядело солидно. Я кивнул.
- Вот и отлично! Может, еще кофе?
- Нет, спасибо.
Красильников подозвал официанта, рассчитался. Я заметил внушительной
толщины пачку банкнот в его бумажнике. Мне этой суммы хватило бы до весны...
Если каждый день обедать по таким ценам, да еще и кормить потенциальных
кандидатов, через неделю придется "мерс" закладывать. Или они только для
меня, в знак особой во мне заинтересованности, сделали исключение, а всех
остальных водят в диетическую столовую?
Мы вышли на улицу. "Мерседес" превратился в сугроб с еще угадывающимися
контурами автомашины. Доставая ключи, Красильников сказал:
- Мне на юго-запад. Могу подбросить, если по пути.
Топать под снегом до ближайшей остановки мне не хотелось, но и
предложенный им маршрут не устраивал. Я отказался. Мы пожали друг другу
руки, и он остался раскапывать свою машину, а я бодро зашагал к трамвайному
кольцу. Когда я дошел до угла, мимо пронесся черный "мерседес", и
Красильников помахал мне рукой.
Домой я добрался быстро. Заглянул к соседу, потрепался о всяких
пустяках и настрелял у него "беломора". Соседа очень интересовал хоккей.
Меня хоккей не волновал совершенно. Он объяснял мне что-то о канадских
профессионалах, я кивал и думал совсем о другом. О том, как половчее
спросить про людей, наводивших обо мне справки. Я не сомневался, что с ним
беседовали - обитатели двух других квартир нашего этажа не могли рассказать
обо мне вообще ничего. Если, конечно, Красильников не наврал и они
действительно собирали такую информацию. Как подступиться к интересовавшему
меня вопросу, я так и не придумал. Подрастерял былые навыки. Решив, что
разобраться с этим можно будет и позже, я дождался паузы в его эмоциональном
повествовании, сослался на благовидный предлог и удалился к себе. Дома я
заварил кофе, уселся в кресле лицом к окну и задымил "беломором". Я начал
заново анализировать свои впечатления от разговора. Трюк с обедом был
достаточно дешевым - не по размеру счета, а по самой задумке, - но роль свою
сыграл.
К семи часам окончательно стемнело. На фоне уличных фонарей было хорошо
заметно, что снег идет сплошной стеной, и покидать теплую квартиру ужасно не
хотелось. Я все-таки придвинул к себе телефон и начал дозваниваться Славке
Силантьеву. Как ни странно, он оказался дома. Я напросился в гости и стал
собираться.
Силантьев работал старшим оперуполномоченным в нашем РУОП и должен был
знать о фирме "Оцепление" достаточно много. Вопрос заключался в том, захочет
ли он говорить. Мы пару раз работали вместе, близких отношений у нас так и
не сложилось, а после увольнения я с ним вообще ни разу не встречался. Но