"Кейси Майклз. Ну точно - это любовь " - читать интересную книгу автора

менее сколько раз ты выходил из дома с приклеенными усами, цветными линзами
и прочей чепухой? Для тебя это развлечение, Джон Патрик, вот в чем дело.
Внутри тебя, такого взрослого и умного, все еще сидит шалопай. Сейчас ты
ввязываешься в историю из-за этого чудовища, Харрисона. Но это? - тетушка
показала на кипу "чудаческой" одежды. - Это уж слишком.
- Да, мэм, - проблеял Джон, улыбаясь во весь рот. - Я больше не буду.
- Ох, да пропали ты пропадом, Джон Патрик! - Тетушка Мэрион выскочила
из комнаты и крикнула через плечо: - Если ты ведешь себя как ребенок, то и
кормить я тебя буду арахисовым маслом и бутербродами с мармеладом. Я даже не
поленюсь срезать корочки с хлеба.
Джон прыснул, снова сел за стол и открыл брошюру "Шестой ежегодной
интеллектуальной конференции".
Отчасти интересная, отчасти - как сказала тетушка Мэрион - сборище
пустословов, конференция не предавалась огласке, благодаря общим стараниям
представителей прессы, которые хотели попасть в список приглашенных.
Джон листал брошюру, просматривая обширный перечень заседаний и
семинаров. Некоторые из них должны проводиться в "Конгресс-Холле", отеле в
Кейп-Мэй, штат Нью-Джерси, а некоторые - на побережье, если погода позволит.
Общие ужины, фиксированные места за столами. Полуночные беседы. Простая
пища, простые разговоры. Никаких титулов, никаких протоколов, никакого
самовлюбленного "яканья" - по крайней мере, так рекламировали. Открытый
обмен мнениями. Возможность подзарядиться, поднабраться свежих идей,
потусоваться с самыми выдающимися умами страны.
Настоящий кладезь возможностей для Дж.П. Романа, самого популярного в
рейтинге "Нью-Йорк Тайме" автора политических триллеров.
К счастью, приглашение пришло на имя Джона Патрика Романовски,
профессора колледжа. Никто, кроме тетушки Мэрион и Генри, не подозревал, что
Джон Патрик - не только знаменитый писатель, но и Дж.П. Неизвестный. И это
было очень удобно.
Он был Дж.П. Романом, не Дж. Д. Сэлинджером, - никакого отшельничества.
У него была интересная жизнь. Лекции в университете, дом на холмах, мотоцикл
(когда тетушка Мэрион не прятала ключи от блокировки колес) и работа.
Он любил свою работу. То, что начиналось как хобби и способ немного
подзаработать, превратилось в восемь бестселлеров "Нью-Йорк Тайме",
освещающих все углы и закоулки национальной политики, с парой убийств на
книгу для динамики сюжета.
Но сейчас дело было исключительно личным. Личным из-за старшего
сенатора Нью-Джерси, Обри Харрисона. Харрисон был настоящим народным
любимцем. Популярный, харизматичный, даже вызывающий сочувствие, с тех пор
как умерла его вторая жена. Баловень судьбы и предполагаемый кандидат на
пост президента в выборах следующего года.
От этой мысли Джона передернуло.
Он закрыл глаза, вызывая в памяти образ матери, умершей пятнадцать лет
назад. Матери, которая растила его одна - отец как-то утром ушел на работу,
а вечером сбежал с несовершеннолетней секретаршей в Европу и не вернулся.
Матери, которая нанялась к сенатору Нью-Джерси, тогда еще младшему,
чтобы у сына была еда и кров. Матери, которая без памяти влюбилась в Обри
Харрисона, который обещал достать ей луну с неба, а потом бросил ее и
женился на дочери самого крупного своего лоббиста.
Мэри-Джо Романовски так и не смогла оправиться от второго обмана: в