"Владимир Маяковский. Очерки 1922-1923 годов" - читать интересную книгу автора

помещение - комната Лувра.
Кончается упрочением и расширением влияния т. Скобелева, от чуть ли не
заложника, до неофициального, но все-таки торгового и пр. представителя
Советов.

ОТНОШЕНИЕ К ЭМИГРАЦИИ

С возрастанием интереса к людям РСФСР, естественно, падает "уважение" к
белогвардейской эмиграции, переходя постепенно в презрение.
Это чувство становится всемирным - от отказа визирования
белогвардейских паспортов Германией, д0 недвусмысленного указания на дверь
"послу" Бахметьеву в Вашингтоне.
В Париже самая злостная эмиграция - так называемая идейная:
Мережковский, Гиппиус, Бунин и др.
Нет помоев, которыми бы они не обливали все относящееся к РСФСР.
Вплоть до небольшого "театра для себя".
Мне рассказывал, напр., один парижский литератор о лекции Гиппиус на
невинную тему о Блоке. Исчерпав все имеющиеся в стихах, в печатном материале
указания на двойственность, на переменчивость его, на разный смысл "12",-
она вдруг заминается...
- Нет, нет, об этом я не стану говорить. Из рядов встает Мережковский:
- Нет, обязательно скажите, тут не должно быть никаких недоговорок!
Гиппиус решительно отказывается:
- Это антиеврейские фразы из личной переписки, и их неудобно
опубликовывать, нет. Нет, не могу...
Ничего достоверного, но тень на Блока - на лучшего из старописательской
среды, приявшего революцию,- все-таки по мере возможности брошена.
"Идейность" эта вначале кое-что давала: то с бала Grand Prix {Большой
приз (франц.).} перепадет тысяч 200 франков, то дюшес де Клармонт устроит
вечер. Это для верхушек эмиграции. Низы воют, получая только изредка
обеденные карточки.
Впрочем, в связи с провалом "идейности" уменьшилось и количество
"вещественных доказательств невещественных отношений".
Перед моим отъездом уже какая-то дюшесса выражалась так: надо устроить
этот вечер, чтоб они хоть месяца два не лезли! Все-таки солидный шаг из
русской интеллигенции в... в черт его знает во что!
Я ни слова не прибавляю в этих разговорах от своей ненависти. Это
точная, записанная мною в книжечку характеристика самих низков парижской
эмиграции.
Лично я с этими китами не встречался по понятным причинам, да и едва ли
они мне б об этом рассказали.
Рядом с изменением "душевных" отношений меняется и правовое.
При мне громом среди ясного неба прозвучал отказ германского посольства
от визирования эмигрантских паспортов.
При постоянных поездках в низковалютную Германию для поправки денежных
дел - это большой удар. Многие стали бешено наводить справки, где же им
взять наш красный паспорт (на первое время, очевидно, решили иметь два),
потом последовало, по настоянию французов, очевидно, разъяснение, что
паспортов не визируют, но будут визировать бумажки. Все-таки с бумажками им
много хуже - по себе знаю!