"Джулиан Мэй. Вторжение (Галактическое Содружество-0) " - читать интересную книгу автора

девятнадцатого века истерзанная, поделенная на клочки земля уже не давала
урожаев даже для мало-мальски сносного пропитания, как бы ни гнули на ней
спину фермеры. К тому же французских канадцев притесняло англоязычное
правительство страны. Восстание 1837 года было жестоко подавлено канадской
армией.
Но упрямый, неуживчивый народ не сломился, не отчаялся. Au contraire
[Наоборот! (франц.)]! Канюки упорно продолжали плодить детей и слушаться
только приходского священника. Их преданность семье и вере была не просто
глубокой, а какой-то яростной, что привело в конце концов к той неколебимой
стойкости (прообразу метафункции принуждения), которую антропологи
Содружества именуют этнической подвижностью. Обитатели Квебека не только
выстояли перед лицом политических преследований и тяжелых природных условий,
но и умудрились преумножить свою численность.
Тем временем в Штатах началась промышленная революция. Реки Новой
Англии были взнузданы, чтобы давать энергию выросшим как грибы текстильным
фабрикам. Понадобилась огромная дешевая рабочая сила; еЕ вербовали из числа
ирландских иммигрантов, бежавших от политического угнетения и нищеты (еще
один подвижный этнос). Откликнулись на призыв и французские канадцы,
десятками тысяч двинувшиеся на юг в поисках счастья. Их миграция не
прекратилась и в двадцатом веке.
Так в Массачусетсе, Нью-Гемпшире, Вермонте, Мэне, Род-Айленде появились
миниатюрные Канады.
Пришельцы цеплялись за французский язык и культурные традиции, а
главным образом за католическую веру. Свое многочисленное потомство они
воспитывали в духе бережливости, трудолюбия и, приняв американское
гражданство, становились не только чернорабочими, но и плотниками,
лесорубами, механиками, мелкими лавочниками. Давать детям образование было
не принято: его получали лишь те, кто шел по духовной стезе. Мало-помалу
канюки, подобно другим меньшинствам, вливались в американское русло. Быть
может, процесс ассимиляции проходил бы намного легче и быстрее - когда б не
ирландцы.
О, как мы ненавидели ирландцев! (Граждане Содружества, читающие эти
строки и знающие об основных линиях человеческого родства, по которым
распространялась метапсихическая активность, наверняка оценят иронию.)
Ирландское и французское меньшинства в Новой Англии были оба кельтского
происхождения и обладали страстным и воинственным темпераментом. В конце
девятнадцатого - начале двадцатого века они ожесточенно соперничали из-за
малоквалифицированной работы. И те и другие благодаря своей католической
вере подвергались дискриминации как на родине, так и в Америке. Но ирландцы
намного превосходили французов числом и имели колоссальное преимущество в
виде английского языка - весьма, правда, своеобразного! Кроме того,
ирландцы проявили незаурядные политические способности, что позволило им
добиться главенствующего положения в церковных и административных кругах. Мы
же были от природы замкнуты, совсем не подкованы политически и понятия не
имели о том, что янки называют "духом коллективизма", ибо для нас на первом
месте всегда стояла семья. Наши обычаи, наш французский язык стали для наших
собратьев по вере буквально костью в горле. И под эгидой царившего в те
времена антикатолицизма хитрозадые ирландские епископы стремились столкнуть
упрямых канюков в общий национальный котел. Они каленым железом истребляли
церковно-приходские школы, где преподавание велось на французском языке,