"Нинель Ильинична Максименко. Ищи Колумба! " - читать интересную книгу автора

вон там; помидоры самые крепкие и крупные - здесь. Теперь остается подойти
как бы случайно и невзначай спросить о цене, и не дай бог показать, что ты
собираешься покупать только у него - цена взлетит почти вдвое. Я
направилась вначале туда, где продавали дыни, чтоб положить их на дно
сумки и не помять помидоры и виноград. Я стою нюхаю круглые желтые
"колхозницы" и выбираю себе парочку покрупнее и душистее и вдруг чувствую,
что кто-то положил мне на плечо руку. Я еще не оглянулась, но уже знаю,
что это Матвей. По мне пробежали как будто колющие электрические искорки.
Оглянулась. Конечно, Матвей, и глаза его улыбаются.
- "О царство кухни, кто не восхвалял!.." Татка, какое холодное у тебя
плечо. Ты прямо ходячий холодильник "Бирюса".
- Матвей! Неужели и ты занимаешься хозяйством? Это на тебя непохоже.
- Конечно, непохоже. Нет, Татка, "муж-мальчик", "муж-слуга" из меня
никогда не получится. И пришел я не за покупками и тебе советую выбросить
их из головы. Тата! Ты же хочешь посвятить свою жизнь богу Аполлону, ну, а
он, знаешь ли, разборчивый мужчина и ужасный эстет. Если ты заявишься к
нему нагруженная авоськами с кабачками и сладким перцем и от тебя будет
нести сельдереем... Не знаю... не уверен, откроет ли он тебе объятия или
зажмет нос двумя пальчиками, а другой рукой прикроет глаза и скажет: "Фи!"
Нет, Татка! Кроме шуток, ты заметила, какой сегодня дивный туман?
- Туман заметила, особенно над водой.
- Ах ты моя простушка барышня-крестьянка! А ты замечала когда-нибудь
в этом утреннем тумане солнце - рассеянное, разлитое в воздухе солнце?..
Да это же Рембрандт! Ты посмотри на это плотное золото дынь в зыбком
золоте воздуха, а прозрачное золото винограда, а перламутром отливающее
золото лука, а рядом с этим многоликим золотом фиолетовость, почти чернота
баклажанов... Татка! Да это же старые голландцы! Увы! Сейчас, здесь, я
верю, что прекрасное есть сама жизнь.
Когда Матвей говорил, я чувствовала, что вижу все так же, как он
говорит. И я спросила его:
- А запахи, тебя волнуют запахи? - Мне хотелось, чтоб он чувствовал
так же, как я. - Знаешь, я многое люблю или не люблю по запаху...
- Чувство обоняния - это, пожалуй, самое животное, что осталось в
homo sapiens, тогда как наслаждение цветом - это уже завоевание
человеческого мозга. Ты знаешь, ведь многие животные вообще не видят
цвета. Например, несчастные собаки никогда не смогут оценить полотен Ван
Гога, даже самые эстетически развитые собаки. Они видят их как плохую
черно-белую репродукцию. Правда, цвет прекрасно видят насекомые, но у них
это носит чисто служебный характер. А вот наслаждение запахом доступно
всем. Возьмем ту же собаку. С каким наслаждением она вдыхает аромат
помойки, как будто ее привели в салон мадам Коти...
Я немножко обиделась на Матвея, но виду не показала, и он продолжал
говорить.
Мы шли по нашей горбатой улочке, и Матвей тащил мою авоську с дынями
и помидорами. И мы еще не свернули в наш тупичок, как оба услышали
Моцарта, "Ночную серенаду". И сразу почему-то обида моя на Матвея прошла,
и я наполнилась внезапным и непонятно отчего наступившим счастьем.


* * *