"Нинель Ильинична Максименко. Ищи Колумба! " - читать интересную книгу автора

* * *

История таинственных фигурок стала мне известна еще в раннем детстве.
Когда я была совсем маленькая, ее рассказывали мне как сказку, фигурки
выступали в роли забавных гномов, которые помогают маленькой девочке в ее
житейских невзгодах.
Потом, лет в девять-десять, когда появился интерес к страшной сказке,
гномы превратились в злющих, кровожадных великанов: двое с круглыми
головами, как огромный шар, а один с плотоядно шевелящимися усами на
голове. Эти ненасытные великаны постоянно требовали себе в пищу вполне
порядочных людей. Лет в пятнадцать потребность в романтике превратила их в
идолов. Но что такое они на самом деле, об этом часто спорили все мы - и
мама, и папа, и я. Эти фигурки уже не были просто фигурками. Мы столько на
них смотрели, столько о них говорили, что даже знали их характеры и дали
им имена: Умник, Головастик и Радист. Правда, теперь они были не у нас.
Мама отдала их в музей, в котором работала. Это наш краеведческий музей.
Конечно, немножко жалко, но ведь можно было в любой день пойти и взглянуть
на них. Мама сказала: мы ничего не могли сделать, чтоб разгадать их тайну,
но если они будут находиться на виду у многих людей, то будут постоянно
тормошить людское любопытство, и в конце концов найдется человек, который
откроет их тайну. Так и получилось, что я рассталась с Умником,
Головастиком и Радистом.
Когда Юрий Гагарин полетел в космос, наши человечки стали вдруг очень
модными. Буквально вся страна о них узнала. И вот как это было. Местный
журналист написал заметку, в которой он высказывал мысль - не пришельцы ли
из космоса эти странные существа. Тогда, мол, вполне понятно, что дикие
обитатели нашей земли обожествили пришельцев из космоса и стали им
поклоняться. И это их ритуальное изображение. Большие круглые головы -
наверняка шлемы скафандров, а у третьего на голове антенны.
И представьте, его заметку перепечатали в центральной газете. В наш
музей повалил народ, как на выставку Пикассо. Очередь стояла на всю улицу.
Даже из других городов приезжали. Директор музея Клавдия Владимировна была
сама не своя от счастья и гордости.
А немного погодя - бац! - и все наоборот. Другая статья в центральной
газете: что это, мол, выдумка и ерунда. Нам с мамой просто проходу не
было, как будто это мама написала статью про пришельцев из космоса. И даже
отец подтрунивал над мамой:
- Ну, Даша, как наши космонавты? Обратно еще не улетели?
С детства я была частым свидетелем таких стычек, правда полушутливых
(это когда еще отец жил вместе с нами), по поводу Умника, Головастика и
Радиста. Отец смеялся над мамиными теориями, называл ее немыслимой
фантазеркой. Смеясь, воздевал руки к небу и вопил: "О женщины, ничтожество
вам имя!"
Но когда у нас вечером иногда собирались знакомые или приезжали
редкие гости из Москвы или из Ленинграда, папины друзья-историки, отец
выдавал им мамину версию, что божки эти являются культовыми предметами
какой-то еще совершенно неизвестной нам культуры. Гости охали и ахали,
мама молчала и злилась. А когда гости уходили, мама наскакивала на отца:
- Ну что, Володя, для людей одна правда, а для себя другая?