"Руфина Максимова. Мутанты, Юбилей, Челок Рум (Рассказы) " - читать интересную книгу автора

нельзя, но голова двигалась, как у мухи, и крепилась к телу каким-то
волосиком, напоминающим шею. Нет, не видом, не строением своим навел он
меня на эту мысль - лицом. На волосинке вертелась крошечная, величиной с
горошинку, с булавочную головку, мордочка. На фоне дрожащих за спиной
довольно больших для размеров такого создания желтых крылышек эта
плаксивая горошина казалась лежащей в ореоле рыжих волос.
- Ты что грубишь? - на всякий случай возмутилась я. - Такая
маленькая, а грубишь.
- Хочу домой! - пищало на листе. - Домой! Где я?
Тут я поверила, что происходящее - реальность.
- Наверное, ты выпала из параллельного мира, - сообщила букашке
первое пришедшее на ум. - Скажи спасибо, что сюда, а не под ноги прохожим
- тебя бы затоптали, и не заметив, кто ты.
- А-а-а! - зазвенело в ушах. - Не хочу-у-у! Мама-а-а!
От этого, полного отчаяния, "мама" у меня защипало глаза.
- Господи, да что же мне для тебя сделать, козявочка, миленькая!
- Сам ты гигантокозяв! - услышала я и поостыла.
- Опять грубишь?
На бумаге расплылось мокрое пятно.
- Ты плачешь, или обмочилась? - поинтересовалась я.
- Да, - пискнуло Это. И перевалилось набок, а затем стало на лапки.
Со спины он был обыкновенным жуком с крыльями. Но вот из-под них
вывернулась крошечная головка, на которой прямо-таки сияли, переливались,
лучились две точки - глаза, внимательно изучающие "гигантокозява".
- Меня зовут Ру, - представилась я, мысленно благодаря провидение, не
пославшее на мою статью что-нибудь более крупное.
Глазастая горошина словно выметнулась из-под своей желтой
полупрозрачности.
- Ну?! - чему-то удивилась она. - Я тоже Ру.
Приехали. Во мне накапливалось раздражение. Сидит на моем письменном
столе как на писуаре, обмочило мою неоконченную статью, грубит, при этом
носит мое имя, свалилось неизвестно откуда, к тому же ни жук, ни...
- А ты кто?
- Я - Ру, я же тебе сказал.
- Ру - это имя человека, женщины, мое. А ты кто?
- Не Ру, а Рум, - более четко пропищало Это, - руководимый мамой.
Так началось мое знакомство с Румкой. Я не могла забрать его домой,
поскольку надеялась, что пространство и время в моем кабинете вновь, хоть
на секунду, создадут крошечное отверстие, чтобы Рум смог вернуться в свой
мир, из которого он так неожиданно выпал и по которому так мучительно
тосковал.
Коробочка из-под кнопок, стоящая на моем письменном столе,
превратилась в однокомнатную квартиру, пропахшую алычовым вареньем,
регулярно приносимым мной из дома. Румик пробовал и другие: вишневое,
клубничное, абрикосовое, но облюбовал именно алычевое.
Я бы могла рассказать о том, что поведал мне маленький челок. В его
мире все были челоки. Челом обладал, естественно, каждый. Просто их мир,
развиваясь по иным принципам, отстал от нас на один век, иначе и они
звались бы человеки.
Невзрачный кнопочный коробок не привлекал внимание, поскольку о