"В.В.Мавродин. Народные восстания в Древней Руси XI-XIII вв " - читать интересную книгу автора

от стремлений волхвов. Конечные цели волхвов и смердов разошлись. Волхвы
были выброшены за борт истории. Они смотрели назад, в прошлое, и ушли в
прошлое. Народ, сельский люд, не мог уйти в прошлое. Его восстания не могли
привести к ликвидации зарождавшегося и крепнущего феодализма, но они были
звеном в общей упорной борьбе народных масс с феодализмом, с церковью и
христианской религией за общинные порядки, за землю без бояр, за свою
самобытную, окрашенную древними верованиями, культуру.
Каковы же были результаты восстаний смердов?
Источники не сохранили никаких указаний, свидетельствующих о том, что
выступления волхвов повлияли хотя бы в какой-либо степени на
общественно-политический строй древней Руси. Конечно, поражения восстаний
смердов вели к усилению гнета, к укреплению феодальных отношений и княжеской
власти. Однако восстания смердов являлись прогрессивными, народными
движениями потому, что они были направлены против феодализма. И хотя смерды
смотрели назад, в "золотой век" первобытнообщинного строя, с его общинной
собственностью, их борьба отражала то стихийное недовольство крестьянства,
которое, в конце концов, привело феодализм к гибели. Восстания смердов были
первым звеном цепи крестьянских восстаний.
Вместе с отмиранием первобытнообщинных отношений, родового быта,
племенного строя, вместе с ростом феодальных отношений исчезает и
специфическая форма восстаний смердов - выступления волхвов. Они могли иметь
место в мире общин, в полунатриархально-полуфеодальной деревне первых
десятилетий после крещения Руси, но им уже не было места в городе, не было
места на Руси победившего феодализма и укрепившегося христианства.
Исчезают и волхвы. В "Летописце Переяславля Суздальского" есть одно
очень интересное место. Повествуя о расправе волхвов с "женами", летописец
сообщает, что они "мечтанием" (т. е. символически), "яко скомороси",
совершали свое ритуальное действие (См. "Летописец Переяславль Суздальский",
стр. 47). Таким путем летописец сближает волхвов со скоморохами и волхованье
со скоморошеством.
Скоморох, как и волхв, с которым он сближается и который, уходя в
прошлое, завещает ему некоторые свои функции, выступает обличителем
"неправды", строя гнета и насилия. Его "глумление" из песнопения и игры
(древнейшее значение термина "глум") перерождается в сатиру. Он использует
древний эпос, идеализирующий "золотой век" первобытнообщинного строя, и
играет на противопоставлении его новому, феодальному обществу.
Скомороший "глум" опасен для властей: "Смеха бегай лихого скомороха".
Их "баяние" о славной поре, давно ушедшей в прошлое, а поэтому еще в большей
степени идеализируемой, их "буе слово", их "поругание" современных
порядков - все это повод к попытке вернуть старые, патриархальные, общинные
времена, священные и для скомороха, и для "людья". А это уже было "встаныо",
"мятежом", с точки зрения феодальной знати.
Так кончились восстания смердов, протекавшие в оболочке движения
волхвов, кончились, не внеся никаких существенных изменений в общественную
жизнь древней Руси.

Глава третья. Восстание в Киеве в 1068 году

На покрытых некогда дремучим лесом холмах правого берега Днепра
раскинулся Киев - "мати градом русским", стольный город древней Руси.