"Франсуа Мориак. Галигай" - читать интересную книгу автора

притягательной. Он подчинится Жилю, но не допустит лжи. Обещание, которое он
даст Галигай, не будет ложным.
Пока ему не было нужды заглядывать в эту бездну, измерять ее глубину. В
течение месяцев, а то и лет, их будет разделять его мать, которая ненавидит
Агату и которую придется убеждать, упирая на бедность: на какие средства он
стал бы содержать семью, если ему не удается прокормить даже одного себя?
Помолвка будет настоящей. Но потом между ними лягут шестьсот
километров: от Галигай у него будут только письма. А письма у нее
действительно получались прекрасные. И он тоже станет ей писать, писать так
часто, как она того пожелает. Да, но ведь в конце концов все должно будет
кончиться... Он подумал: спать порознь, две кровати, две спальни... мысль
его не могла остановиться на простой перегородке, он думал о стене, о
закрывающейся на задвижку двери. И все равно понадобится время, чтобы
привыкнуть... В мыслях он преодолевал пропасть, которая отделяла его от
ребенка: да, родится ребенок. Как награда за все. Ребенок г-жи Агаты... Ну и
что? Черты у нее не безобразные. Чтобы стать почти красивой, ей не хватает
только немного счастья: как она расцвела в тот день, когда он повел ее
прогуляться в лес, чтобы Жиль смог остаться наедине со своей крошкой Мари!
Она стала тогда совсем другой... Да, но только слишком уж волновалась. С ней
нельзя было спокойно разговаривать: она вдруг начинала часто дышать, хлопать
ресницами, напрягаться. Он попытался восстановить в памяти один образ, из
тех, что обычно гнал прочь: образ, сохранившийся с первого посещения некоего
дома в квартале Мериадек в Бордо... Та женщина говорила ему: "Не нервничай".
В конце концов, все прошло хорошо. И Жиль будет спасен. Жиль будет счастлив.
Жиль должен быть счастлив. Нет, он не будет счастлив, на него просто
снизойдет мир, покой. Он превратится в одного из тех господ, которых Николя
случалось видеть на мессе, господ со складкой на шее из-за жесткого
воротничка. Жиль! Николя вспомнил, как начиналась их дружба, как они подолгу
гуляли по Парижу, как однажды поздно вечером они, усталые, сидели на
скамейке напротив церкви Святой Марии Магдалины и Николя глухо читал
наизусть стихи. Жиль сказал тогда: "Было бы так хорошо умереть нам обоим до
рассвета".

X

- Мне нужно было бы пойти с Мари, - сказала г-жа Дюберне. - Нехорошо,
что она отправилась одна к Монжи.
Арман возразил:
- Но ведь доктор приказал тебе лежать в постели и не вставать...
Он подошел к окну и облокотился на подоконник. Не пробило еще и
четырех, а ставни были уже приоткрыты. После сильной грозы в воздухе
посвежело. Едва он успел зажечь сигарету, как раздался голос:
- Ах! Нет! Только не в моей комнате.
Он выбросил сигарету в окно. Агата взяла пустую чашку, которую ей
протянула г-жа Дюберне.
- Я скоро схожу за ней, - сказала она, - и приведу ее домой.
- Наверняка Салон тоже оказался в числе приглашенных. Эти Монжи теперь
принимают у себя кого попало.
- Она обещала мне избегать его, - сказала Агата. - Она не будет с ним
разговаривать.