"Франсуа Мориак. Агнец" - читать интересную книгу автораОднако, если только он сам меня к этому не вынудит, я твердо решила не
касаться в нашем разговоре лично его и уважать его секреты, как, впрочем, я всегда поступаю в таких случаях. Мой долг - поговорить с ним о другом человеке... - О другом? - Да, да, о тебе, мое дорогое дитя, если ты уж так хочешь это знать. Как он ни наивен, я не сомневаюсь, что он тебя во многом разгадал. Но что бы он ни думал о тебе, это, наверно, еще весьма далеко от действительности. Ты не можешь со мной не согласиться, что даже этой "исключительной натуре" - так ты, кажется, его назвал - не разобраться до конца в такой твари, как ты... Опершись обеими руками на палку, она величественно поднялась и с жалостью поглядела на своего слабого, криво усмехающегося противника. - Соблаговоли мне поверить - я обещаю рассказать о тебе лишь то немногое, что, как мне кажется, необходимо срочно узнать вашему гостю. Ты сам понимаешь, я не стану удовольствия ради ни дискредитировать тебя в его глазах, ни злословить на твой счет. Я уже не в том возрасте, чтобы делать такие глупости. Бояться меня тебе нечего, ибо я руководствуюсь исключительно соображениями милосердия. А проявление высшего милосердия по отношению к таким людям, как ты, состоит в том, чтобы их обезвредить. Жан схватил со стола пресс-папье. Старуха не шелохнулась, она стояла все в той же позе и глядела на него с улыбкой. Он положил пресс-папье на место, отошел от нее на несколько шагов и уткнулся лбом в стекло, выжидая, пока утихнет сердцебиение. Ценой невероятных усилий ему удалось почти тут же взять себя в руки. Когда он повернулся к Бригитте Пиан, он был уже спокоен. вполне вероятно, что я, сам того не желая, могу ему навредить. - Вот это уже разумные слова, - сказала Бригитта, не спуская с него глаз. - О, - вздохнул он, - я давно знаю, что с вами бесполезно хитрить. - Во всяком случае, я достаточно хитра, чтобы ждать подвоха, когда ты становишься чересчур обходительным... И она рассмеялась, стараясь поймать его ускользающий взгляд. - Вы ошибаетесь, мама, - сказал Жан и снова сел, придвинув стул к ее креслу. Теперь их разделял только круглый столик. - За долгие годы нашего знакомства мне, кажется, не раз случалось вам исповедоваться! - Да, это правда. Когда тебе было шестнадцать лет... Он передернул плечами. - Мне всегда шестнадцать лет, - сказал он, помолчав. - Что ж, не стану отрицать, я хочу, чтобы вы уехали, потому что я ревную... Странно, что дружбе свойственна ревность, не правда ли? Бригитта Пиан дернула головой, как старая лошадь. Она спросила тихо: - Неужели я кажусь тебе опасной? Он уперся локтями в колени, напряженность его взгляда исчезла, выражение лица стало доверчивым. - Я имею в виду Доминику, - сказал он. - Я не могу с этим смириться. Никогда еще я не чувствовал себя до такой степени в дураках. Он не глядел на Бригитту. Она могла бы подумать, что он забыл о ее присутствии. Он даже вздрогнул, когда она обратилась к нему: - При чем здесь Доминика? |
|
|