"Франсуа Мориак. Агнец" - читать интересную книгу автора

VII

Жан выполнил просьбу Мишель и оставил дверь в маленькую гостиную
приоткрытой. Увидев Мирбеля, мадам Пиан положила свои четки из крупных
бусин, перемежающихся образками, на круглый столик; ей достаточно было
беглого взгляда, чтобы понять, что Жан пришел ссориться с ней и время тянуть
не намерен. Он сказал, что рад застать ее одну, поскольку "у него к ней
просьба", и придвинул к себе стул.
- Если это в моих силах... - начала Бригитта сладким голосом.
- Речь идет о Ксавье Дартижелонге...
- Ах, вот как, о Ксавье Дартижелонге? - повторила старуха. Она была
начеку.
Плацдарм, выбранный Мирбелем для боя, был ей знаком. Она повторила
вполголоса:
- Бедный мальчик, да... да... - И вдруг произнесла решительным тоном: -
Что ж, хочешь знать мое мнение? Я во многом пересмотрела свое отношение к
нему. Он еще ребенок, которого надо бы снова взять в руки.
- Вот, вот, - сказал Мирбель, - именно это я и ожидал от вас услышать.
На этот счет я и хотел вас предостеречь.
Она рассмеялась и приосанилась:
- Предостеречь меня? Меня?
- Учтите, мама, я буду решительно возражать, ежели вы попытаетесь, как
только что выразились, "взять его в руки", начнете наставлять на путь
истинный, говорить о призвании и вмешиваться в его внутреннюю жизнь. Я знаю,
он бы от этого очень страдал.
Старуха и бровью не повела, лишь световые блики плясали в стеклах ее
темных очков. Она прекрасно понимала, к чему он клонит. Мирбель не отступал:
- Ксавье - наш гость, не правда ли? И мы обязаны защитить Ксавье от
всех посягательств на его свободу, даже если они продиктованы самыми лучшими
намерениями, в чем, вы сами знаете, я не сомневаюсь.
Мирбель удивился, что Бригитта Пиан словно пропустила мимо ушей его
атаку. И, сам того не замечая, все больше повышал тон:
- Ваше рвение ослепляет вас и толкает на опасный путь. Только вы одна
не поняли, как неприлично было с вашей стороны говорить при всех о письме,
которое вы получили от его идиотки матери, совершенно неспособной понять
душевные движения такой исключительной натуры. Я не допущу, чтобы в нашем
доме помогали ей преследовать сына. Короче говоря, мама, я прошу вас отныне
не вести больше никаких разговоров с моим другом и даже не позволять себе
намека на ту внутреннюю борьбу, которая в нем сейчас происходит.
Бригитта Пиан сидела как изваяние. Когда Мирбель умолк, она сняла
очки - в ее темных глазах был невозмутимый покой. Прежде чем ответить, она
повела плечами и улыбнулась, предвкушая впечатление, которое произведут ее
слова:
- Мой бедный Жан! Наверно, я тебя очень удивлю, но я совершенно
согласна с тобой: лучше не вмешиваться в эту историю, и все же я вынуждена
поступить иначе из-за письма мадам Дартижелонг. Однако я отнюдь не намерена
ни на чем настаивать и лишь скажу ему то, что обязана сказать...
- Да бросьте! Словно вы не угрожали ему вашей опекой...
- Вовсе нет! Я только предупредила его, что хочу с ним побеседовать.