"Франсуа Мориак. Агнец" - читать интересную книгу автора

Ксавье не воспользовался этой уступкой и ничего не сказал в ответ.
Больше, чем само слово, его потряс вульгарный, циничный тон этого человека,
которого он встретил как раз в день поступления в семинарию, конечно, не
случайно. Одним своим присутствием он разрушал покой, обретенный Ксавье с
той минуты, как он принял решение. А теперь вдруг все снова смешалось в его
душе. Нет-нет, это невозможно, они расстанутся на перроне вокзала, и все
между ними будет кончено. Нет, не будет, Ксавье уже давно сказал себе, что
человек, раз вошедший в его жизнь, никогда из нее не выйдет. Такой зарок был
под силу его неуемному сердцу. Если бы Мирбель спросил его, он ответил бы,
что не знает сам, верит ли в святое причастие, но обряд этот исполняет так
страстно, что причащаться стало для него чем-то само собой разумеющимся,
неотъемлемым от реальной жизни. И даже если ему не суждено еще раз
встретиться с Жаном де Мирбелем (в самом деле, маловероятно, чтобы их дороги
снова пересеклись), Ксавье включил его в свое поминание за здравие, которое
он всю жизнь будет повторять, и Мирбель останется там до тех пор, пока один
из них не умрет. Ибо это тоже входило в его личное кредо: он верил, что мало
избранных, но каждый избранный имеет власть повести за собой все, казалось
бы, отверженные души, попавшие в его орбиту. Эта "хитрость" благодати не
может быть открыта непосвященным, иначе они стали бы ею злоупотреблять.
Ксавье весь ушел в свои мысли, когда Мирбель снова спросил его:
- Вы всегда думали об этом?.. Ну, о том, чтобы поступить в семинарию?
- Всегда.
- Но вы долго сомневались?
- Да, до прошлой зимы.
- И в один прекрасный день вы вдруг приняли решение?
- Да, именно в один прекрасный день.
- И вы могли бы назвать эту дату?
- Да, мог бы.
- Значит, произошло какое-то событие. Положившее конец вашим сомнениям?
- Возможно... Не знаю... Я не могу вам этого сказать.
- Конечно, с моей стороны нескромно вас так расспрашивать. Но клянусь,
мною движет не любопытство. У меня его нет. Люди меня не интересуют. Кроме
тех, кого я люблю.
Ксавье отвернулся. Он вдруг почувствовал под пальцами правой руки
грубую ткань обивки кресла. Небо в окне было совсем белесым, лишь кое-где
темнели тучки. Вот он, миг, когда он услышал это слово. И это слово будет
всегда с ним. Он затаит его в себе, как когда-то ребенком таил свои
сокровища в старой коробке. Быть может, через много лет в какой-то день он
найдет его целым и невредимым, но слишком слабым, чтобы дать росток.
- Нет, вы не нескромны, - сказал он. - Но есть вещи... если их
рассказать, они кажутся такими неправдоподобными и нелепыми...
- Я пойму.
- Вы будете надо мной смеяться, а главное, воспользуетесь моей
откровенностью, чтобы убедить меня, что мое решение - безумие.
- Ну так докажите, что не боитесь меня, что ваше призвание устоит перед
этим испытанием - настолько оно серьезно.
- Да-да, я сделал свой выбор уже давно, хотя сам этого и не сознавал.
Поэтому достаточно было пустяка, чтобы все прояснилось. О, вам это покажется
смешным!.. Родители, чтобы бороться с моим призванием, заставляли меня
ходить в гости.