"Эдуард Маципуло. Нашествие даньчжинов " - читать интересную книгу автора

Господин Чхэн заставил меня выпить какое-то снадобье - не помогло. В сердце
будто вонзили раскаленный тонкий шип. Я был напуган - неужели инфаркт? Так
не вовремя!
Прибежал встревоженный Говинд. Мне было приятно видеть напоследок, что
между нами уже не было мембраны. Мы теперь были с ним почти одного типа
мышления. Одного! Это ли не радость для монстролога, умирающего на чужбине?
Вот почему, наверное, он что-то понял из моих невразумительных слов о шипе в
сердце. Он поднял меня на руки и понес, стукаясь литой скулой о край доски.
Дом, куда он меня принес, стоял на отшибе поселка, далеко за
крепостными стенами. Он был похож и на морской маяк, и на отдельно стоявшую
крепостную башню с трапециевидными стенами, а в общем-то - традиционный дом
зажиточного даньчжина. Правда, известь со стен уже пообсыпалась, и некому
было убрать "камни, скатившиеся с диких вздымавшихся сразу за домом скал.
Здесь проживала двадцатисемилетняя ведьма, пользующаяся мрачной славой
человеконенавистницы. На второй же день своего пребывания в монастыре я
попытался с ней познакомиться. Ведьмы меня интересовали по вполне
профессиональным причинам. Но она пообещала спустить на меня собак, если я
не уберусь куда-нибудь подальше. Что я и сделал...
Когда Говинд со мной на руках вошел в дом, хозяйка сидела на корточках
перед большим тазом с грязной посудой. Сквозь клубы пара на нас смотрела
рослая мрачноватая женщина с копной иссиня-черных спутанных волос, в которых
сиротливо приткнулись две-три бамбуковые шпильки.
- Доброго тебе урожая, Чхина, - произнес традиционное приветствие
Говинд. - Этого человека зовут Пхунг. С ним произошла та же беда, что и с
досточтимым монахом Бутхом, которого не смогли спасти даже лучшие лекари
монастыря. А если ты наслала на Бутха... то... ту болезнь - так все говорят,
лично я в это не очень верю...
Он смешался под ее тяжелым и пристальным взглядом. Потом упрямо тряхнул
головой, да так, что даже свалилась трапециевидная,
полумонашеская-полувоенная шапочка, по которой можно издали определить
человека охраны. Позже Говинд рассказывал, что Чхина сшибла с него шапку
взглядом.
- Я не хочу, чтобы мой чужеземный друг умер так же, как монах Бутх.
Женщина кивнула. Ее полные сильные руки автоматически шаркали пучком
травы по деревянной, с отколотыми краями тарелке.
- Это тот самый Пхунг, которого несли в банной лохани через весь
чхубанг? - спросила она грудным низким голосом.
- Тот, - ответили мы разом.
Я бы рассмеялся, если бы не хомут и не шип. Хомут жег, шип покалывал.
Одежда ведьмы была под стать ее облику: простая и грубая, из коричневой
шерсти яка. Чхина посмотрела на меня, как мне показалось, вопросительно, и
я, волнуясь, начал рассказывать о своем странном недуге. Она внимательно
слушала, продолжая терзать тарелку. Потом опять кивнула.
- Ты где-то прикоснулся к плохому взгляду. Или к плохому человеку.
Может быть, в храме или на улице - там полно плохих людей.
- И что же теперь делать, Чхина?
- Я напущу на тебя любовь. Сразу полегчает.
- К-какую любовь?
- Я приворожу тебя к себе, и ты позабудешь про шипы.
- Что-нибудь другое, - сказал Говинд как можно вежливей. -