"Эдуард Маципуло. Нашествие даньчжинов " - читать интересную книгу автора - Хорошо, господин Говинд Бхуранг. Будем говорить серьезно. Из этого
сосуда я не вылезу, пока не закончу мыться. Это во-первых. А во-вторых, я не последую за вами, пока вы не скажете мне - куда и зачем. - Я прикажу вас унести вместе с лоханью. - Прикажите, - беспечно ответил я, даже не подозревая, что из этого выйдет. Начальник охраны "выстрелил" плетью - в дверях возникли встревоженные лица. - Несите его за мной! Быстро! И меня понесли. Сначала осторожно спустили по деревянной узкой лестнице, потом по широкой, с каменными ступенями. Один из носильщиков поскользнулся на свежей коровьей лепешке. Он не опрокинул меня вместе с лоханью в тот же японский садик лишь потому, что господин Бхуранг вовремя огрел его плеткой. Я пытался скрыть свой страх тем, что продолжал мыться. Меня пронесли по главной улице к большому зданию древней постройки, и за нами бежала толпа, состоящая, главным образом, из детей и женщин. Мужчины стояли по обочинам дороги со сдержанным изумлением на смуглых лицах. Меня внесли в полуподвальное просторное помещение с низкими каменными сводами. Несколько бронзовых светильников - вместо фитилей в них были электрические лампочки - скудно освещали пространство, лампочки светились вполнакала. На циновках за низким столиком сидели два монаха в оранжевых тогах - молодой и старый. - Это хорошо, что ты любишь мыться, - сказал старичок приветливо. Его дряхлое личико светилось дружелюбием. - Но вода, наверное, уже остыла, и тебе хочется вылезти из бочки? я привык доводить любое дело до конца. Тем более, что мне приходилось мыться и в очень холодной воде. Я хотел попросить, чтобы кто-нибудь потер спину, но подумал, что это будет слишком. Пожизненное рабство я, должно быть, уже обеспечил себе, а большего мне не надо. - Хорошо, отвечай на наши вопросы, сидя в бочке, если тебе так нравится. И вопросы посыпались, один интереснее другого. Молодой монах только успевал менять листки, на которых вел протокол допроса. А это был именно допрос, а не душеспасительная беседа. Меня подозревали в принадлежности к какой-то опасной шайке и убеждали признаться во всем. Особенно их интересовало, где прячутся мои приятели. Я сидел в давно остывшей воде, покрывшись гусиной кожей, и рассказывал о своих моральных принципах, особенно о любви к животным. Ведь, насколько я понял, на меня хотели свалить все беды заповедника? Сзади донесся осторожный шорох шагов, я резко обернулся, и мои мокрые волосы встали дыбом, - из полусумрака выплыла всклокоченная носатая голова на растрескавшейся толстой доске, как на подносе. Крупные навыкате глаза пристально смотрели на меня. Потом голова хищно улыбнулась и поздоровалась со мной, певуче растягивая даньчжинские слова: - Добрый день, господин приезжий из другого Времени. - И добавила по-английски: - Да хранит вас господь. Оказалось - это колодник, его шея была стянута хомутом из старых досок. |
|
|