"Ричард Матесон. Немой" - читать интересную книгу автора

Она удивилась, пожала плечами и пошла из кухни.
- Там, на сковородке, еще есть горячий бекон, - сказала она.
Он немного помолчал, поводил вилкой по оладье и сказал:
- Я думаю, что они мертвы, Кора. Пламя было просто адское, пожар все
еще продолжался, когда я уезжал оттуда. Мы совсем ничего не смогли для них
сделать.
- Ох, бедный мальчик, - вздохнула Кора.
Она стояла на пороге, глядя, как ее муж ест.
- Я попыталась поговорить с ним, - сказала она вдруг, подняв голову, -
но он не сказал мне в ответ ни слова.
- И нам он тоже не сказал ни слова, - ответил ей Уилер, - только
таращился своими глазищами.
Он уставился в пол, прожевывая кусок.
- Сдается мне, Кора, что он вообще не умеет говорить.
После десяти часов утра начался ливень, и горящий дом залило потоками
воды. Остались только почерневшие, коегде дымящиеся руины.
Сонный шериф Уилер с красными глазами неподвижно сидел в кабине
грузовика, ожидая, пока потоп не схлынет. Потом он глубоко зевнул, открыл
дверцу машины и спрыгнул на землю. Он поднял воротник плаща и надвинул свою
широкополую шляпу на самые скулы. Шериф прошелся вокруг грузовика и крикнул:
- За мной!
Голос его прозвучал хрипло. Люди повыпрыгивали из кузова и потащились к
дому сквозь слякоть и грязь.
Парадная дверь еще стояла на месте. Уилер и его люди обошли ее и
вскарабкались на полуразрушенную стену бывшей гостиной дома Нильсенов. Они
вошли внутрь через этот пролом, и шериф почувствовал вокруг себя тепло от
еще тлеющих потолочных балок и вонючий пар от курящихся бревен, который
забивал ему легкие. Кобура на поясе неудобно врезалась ему в живот.
Он перешагнул через несколько полуобгоревших книг, лежащих на ковре, и
переплеты хрустнули у него под ногами. Он продолжал идти внутрь холла,
стараясь дышать ртом сквозь плотно стиснутые зубы. Дождь лил по его плечам и
спине. "Я верю, что они ушли отсюда, - подумал он, - я верю, что Бог помог
им уйти отсюда!"
Но нет, они не ушли. Они все еще лежали в своей кровати - больше не
люди, обгоревшие дочерна, скрученные вместе, хрупкие. Лицо шерифа Уилера
побледнело и передернулось, когда он взглянул на них - на то, что от них
осталось.
Один из его людей ткнул мокрой веточкой во что-то на матрасах.
- Глядите, трубка, - расслышал Уилер его слова сквозь шум дождя, -
должно быть, мужчина уснул, а трубка тлела.
- Принесите сюда какое-нибудь одеяло, - сказал Уилер, - отнесите их в
кузов грузовика.
Двое из его людей пошли наружу, и он услышал, как они шагают по битому
щебню и головешкам.
Он был не в состоянии поднять глаза на то, что осталось от профессора
Нильсена и его жены Фанни. Это нечто было дьявольской, гротескной усмешкой
над прекрасной парой, которую так хорошо запомнил Уилер: высокий, мощный
Холгер, спокойный и властный; хрупкая Фанни, с пышной копной каштановых
кудрей, нежная, розовощекая...
Шериф резко отвернулся и пошел, спотыкаясь, из комнаты. Солнце почти не