"Грэхэм Мастертон. Джинн (Мистический роман) " - читать интересную книгу автора

Я заметил, насколько обветшал Зимний Порт. Это было здание в
полуколониальном стиле, построенное около 1800 года, с элегантной верандой
и колоннами по всему периметру дома. В начале нашего века владельцы Зимнего
Порта пристроили к нему орудийную башню, смотревшую своими бойницами в
сторону заросшего берега, а на крыше установили флюгер в форме ятагана,
который послушно отзывался на изменения ветра. Дом был огорожен рядом
кривых деревьев, которые все, как одно, склонились в сторону дороги, как бы
отпрянув от моря, как старые добропорядочные леди при виде мерзкой крысы.
Но сейчас это старинное благородное здание имело весьма потрепанный вид -
краска на стенах поблекла и облупилась, водосточные желоба разбиты,
черепица на крыше поредела. Помнится, когда я еще ребенком приезжал в
Зимний Порт, меня восхищали солнечные часы, установленные на широкой
западной лужайке, но теперь их едва было видно из-за высокой густой травы.
Маджори Грейвс, одетая в траурное платье и шляпу с черной вуалью,
вышла из последнего лимузина. Это была маленькая пятидесятилетняя женщина с
крупным клювовидным носом и темными, близко посаженными глазами. Она
напоминала мне креветку, а креветки всегда напоминали ее, поэтому я ел их
редко. Все-таки некрасиво пожирать близких, даже в вареном виде.
- Привет Гарри, - измученно произнесла она, взяв своими клешнями в
черных перчатках мои руки и взглянув на меня маленькими глазами. Что-то
непохоже было по ее виду, чтобы она плакала.
Я кивнул и улыбнулся.
- Это была очень величественная церемония, - сказал я. - Самая
величественная.
Она улыбнулась в ответ и посмотрела рассеянным взором куда-то в
сторону, как будто думала о чем-то отвлеченном.
- Да, - проронила она. - Полагаю, так и есть.
Мы еще постояли немного, держась за руки, словно собирались
потанцевать. В это время какой-то тип решил нас запечатлеть в таком виде на
фотографии и щелкнул камерой. Затем Маджори еще раз выдавила улыбку и
направилась к остальным гостям, прибывшим на похоронную церемонию.
Собралось около тридцати человек, из которых я почти никого не знал и
надеялся, что меня им представят. Присутствовало несколько престарелых
леди, весьма респектабельного вида мужчин и лишь одна симпатичная молодая
девушка. Ее пухленькие красные губки и большие зеленые глаза наводили на
мысль, что с ней неплохо бы познакомиться поближе. Чтобы побеседовать,
конечно.
Маджори Грейвс провела нас в дом. Внутри он выглядел не лучше, чем
снаружи. Обои отсырели от времени и влажного климата, ковры были стерты до
серой основы. Квадратная прихожая, пол которой был выложен черным и белым
кафелем, вела в самую большую комнату дома, очень длинную, с высокими
окнами, обращенными к морю. Помнится, когда-то эта комната была уставлена
дорогой старинной мебелью, кругом радовали глаз цветы и декоративные
растения, а теперь тут стояла лишь пара обтянутых ситцем диванов, которые
разумней выкинуть, чем держать дома, да несколько жестких маленьких кресел.
Даже рисованные маслом замечательные картины исчезли со стен, о них
напоминали лишь темные прямоугольные отметины.
Компаньонка Маджори, рассеянная женщина средних лет с выпирающими
вперед зубами, приготовила несколько маленьких пирожных с вишенками,
которые подала на стол вместе с тремя бутылками шерри.