"Георгий Мартынов. Гианэя (полностью) " - читать интересную книгу автора

за новую, не менее нужную и интересную работу. На родине тысячи дел!
Муратова нисколько не беспокоили результаты последних вычислений,
производимых на этот раз самим Жаном Легерье. Все правильно! Астероид летит
так, как это было рассчитано еще на Земле. Достигнув Юпитера, он повернет,
повинуясь могучей силе притяжения гиганта Солнечной системы, к Сатурну, а
тот, в свою очередь, изменит траекторию, направив ее к Урану. И так далее.
Планеты будут передавать астероид-обсерваторию друг другу, как эстафету. Нет
никакой необходимости в повторных проверках. Вспомогательная эскадрилья
могла бы еще вчера вылететь на родину. Но, мучимый нетерпением, Муратов
хорошо понимал, что осторожность Легерье обоснованна и необходима. В
сравнении с исполинским расстоянием, которое предстояло пролететь Гермесу,
уже проделанный путь - ничтожен. Четыре проверки, по четырем данным
наблюдений, произведенные четырьмя математиками независимо друг от друга, -
это уже полная гарантия!
Но завтра... впрочем, какое же завтра, когда нет ни дня, ни ночи, ни
восхода, ни захода Солнца... через восемнадцать часов все будет кончено.
Легерье скажет долгожданные слова: "Все в порядке" - и Муратов будет
свободен.
Ни за что на свете он не задержится здесь ни на одну минуту!
Если бы Виктор мог знать сейчас, что задержится в этом, неприятном ему,
месте на целых трое суток!
Необъяснимое, чудовищно неправдоподобное событие было совсем, совсем
близко!
Но будущее скрыто от человека законом причинности.
Держась за многочисленные стенные ремни, всеми силами удерживая тело в
вертикальном положении, Муратов медленно шел в кают-компанию спутника. Это
старинное название, взятое из лексикона давно исчезнувшего военно-морского
флота, прочно держалось у космолетчиков, и казалось Муратову нелепым. Какие
каюты, когда все помещения, примыкающие к центральному павильону,
представляли собой обыкновенные комнаты. Правда, у них были прозрачные
потолки, но этого не было на морских кораблях. В каютах должны быть
иллюминаторы, а здесь никаких окон вообще не было.
При этой мысли Виктор невольно посмотрел вверх и, конечно, ничего не
увидел, кроме полукруглого потолка. Коридоры не имели прозрачных стенок.
Он усмехнулся своей рассеянности. За две недели почти можно было бы уже
привыкнуть.
Часы, идущие по-земному, показывали восемь вечера по московскому
времени. Было время ужина. В столовой ("Ну, пусть будет кают-компания", -
подумал он) его, Виктора, наверное, уже ждут. Одна минута девятого. Он знал
по опыту, что Легерье и его шесть товарищей решительно во всем были
пунктуальны.
Семь членов экспедиции, инженер Вестон и человек восемь из состава
вспомогательной эскадрильи "сидели" у круглого стола. На Гермесе все же
существовала какая-то сила тяжести и были стулья. Можно было принять сидячее
положение, но, чтобы удержаться на стуле и не взлететь при неосторожном
движении, приходилось прикрепляться ремнем к сиденью.
Муратов извинился за опоздание и занял свое место.
Кают-компания была расположена с краю огромного дискообразного корпуса
искусственного спутника. Потолок и наружная стена были прозрачны. Над
головой раскинулось матово-черное небо с бесчисленными звездами. Среди них