"А.Мартынов "Великая историческая проверка"" - читать интересную книгу автора

выбежал в сопровождении своих двух спутников на задний двор, где стоял его
тарантас, запряженный парой лошадей. На столе в нашем кабинете осталась
его ручная граната, а на диване сумка. Уже под свистом пуль моя сестра
вынесла на двор гранату, а я вынес и положил в тарантас сумку.
Затем мы с сестрой вернулись домой и с замиранием сердца ждали, какова
будет судьба И. И. Когда стало светать, мы выглянули в окно, - тарантаса
уже не было.
Через месяц мы узнали, что И. И., обождавши во дворе, пока петлюровская
конница проскочила по шоссе, переехал через улицу и ускакал,
обстреливаемый оставшимися петлюровскими постами, на одной лошади; другая
была убита.
Самые лучшие, вернее, единственные хорошие политические воспоминания,
которые я вынес из Украйны, это - воспоминания о моих встречах и
знакомствах с солдатами и командирами Красной армии. И если я весной 1922
г. поверил заявлению, что мы на экономическом фронте больше отступать не
будем, как бы ни был силен на нас нажим большой и малой Антанты, то эту
веру я прежде всего черпал из сознания, что наша Красная армия с ее
пролетарским, коммунистическим ядром жива и что она бодро стоит на защите
советской республики.
Я повторяю, только весной 1922 г. я окончательно подвел итоги моим
украинским наблюдениям и размышлениям, и пришел к убеждению, что
коммунистическая партия, руководившая и руководящая октябрьской
революцией, в конечном счете хорошо выдержала исторический экзамен.
Октябрьская революция, как и все прошлые великие революции в европейской
истории, в известный период стихийно пошла дальше, чем это позволяли
экономические условия нашей страны. Но в отличие от всех прошлых
революций, это не повело к победе контр-революции, потому что
коммунистическая партия, вооруженная марксистским разумом, сумела во-время
перевести наш поезд на другие рельсы, когда прошло время непосредственной
борьбы за власть, с тем, чтобы двигаться вперед уже более планомерно, без
внутренних катастроф. Это - великое торжество марксизма.
После того, как я пришел к такому выводу, мне осталось только в свете
октябрьской революции переоценить весь наш старый спор между меньшевизмом
и большевизмом. Это я и делаю во второй части настоящей книги, посвящаемой
мной прежде всего меньшевикам, тем, с которыми я много лет рука об руку
боролся за общее революционное дело.
В третий раз в моей жизни я переоцениваю мои взгляды. Первый раз я их
переоценивал, когда от народовольчества переходил на точку зрения
марксизма.
Второй раз, когда от "рабочедельства" переходил на точку зрения
меньшевизма.
Третий раз - теперь, когда от меньшевизма перехожу на точку зрения
коммунизма.
Переоценивать свои взгляды тяжело. Но я утешаю себя тем, что в деле
переоценки взглядов у меня были хорошие предшественники, начиная с
"неистового Виссариона".
И еще я утешаю себя тем, что в каждом из трех случаев, я шел вперед, в
направлении развития революции, а не назад.
Более прискорбно мне другое, что в то время, как коммунисты боролись с
буржуазным миром, делая большие ошибки и поправляясь, спотыкаясь и