"А.Б.Мартиросян. Сталин и репрессии 1920-х - 1930-х гг.("200 мифов о Сталине") " - читать интересную книгу автора

подданный царской Болгарии, а негласно еще и королевской Румынии,
сохранявший их паспорта и гражданства вплоть до ареста, вполне сносно
глаголил и по-русски. Однако полностью его незаурядный интеллект крупного
интригана мирового масштаба раскрывался
лишь тогда, когда он переходил на французский язык. Своеобразная дань
"революционной моде". Но его откровения не должны были стать доступными
другим сотрудникам Лубянки. Жесткая иерархия допуска к секретам разных
уровней - не обсуждаемая реалия органов госбезопасности. Тем более что в
процессе его допросов действительно затрагивались вопросы в ы с ш е й
мировой политики. Так что в данном случае ф р а н -цузский язык и "дуэт"
резиновой дубинки и пудовых кулаков - никак не совмещались.
И, в- третьих, потому, что как масон высокой степени посвящения, давний
агент германской и австро-венгерской разведок, перевербованный в 1 9 2 0 -х
гг. еще и британской разведкой, Раковский знал очень много такого, что
относилось к высшим тайнам высшей мировой политики и геополитики. От такого
чего-либо добиться дубинкой было невозможно. Так что хоть бей, хоть не бей.
С таким возможно было только договариваться на условии - откровенность в
обмен на жизнь. Потому и было решено его допросы вести не только на
французском языке, но и с помощью сотрудника личной разведки Сталина. Их вел
сотрудник, которого все знали только как Рене Дюваль, хотя это и было не
настоящее его имя. Он владел французским языком лучше любого французского
академика-филолога. Протоколы допросов подписывал как Гавриил Гавриилович
Кузьмичев. Он же осуществлял и перевод протоколов допросов (они записывались
на магнитную ленту) на русский я з ы к. К ним никого не подпускали, д а ж е
Е ж о -ва. Кузьмичев-Дюваль лично докладывал их Сталину либо собственноручно
запечатывал в особый конверт, вскрыть который имел право только Сталин.
Показания Раковского чрезвычайно содержательны и информативны. Что же
до того, правду ли он говорил на этих допросах, т о, смею вас уверить,
подтверждение его показаниям имеется практически по всем пунктам. По ряду из
них подтверждения были получены в одних случаях - почти за четверть века, в
других и того ранее - за 32 года, а в некоторых и вовсе за полвека либо еще
более лет до того, как он это сказал. Не говоря уже о подтверждениях,
полученных из текущей информации спецслужб того времени. Практически по всем
пун-

ктам подтверждения были получены и в наши дни. Так что источник
предлагается не только очень серьезный и солидный, но и достоверный, не
говоря уже о том, что и очень интересный. Правда, в некоторых случаях еще и
изящно лукавый. Но на то он и был масоном высокой степени посвящения. Однако
на достоверности его показаний это не отразилось.
Раковский очень часто использовал местоимение "Они" и соответствующие
его вариации в зависимости от падежа - "Им", "Ими", "Их". На масонском языке
так обозначаются высшие иерархи мировой закулисы, чьи имена не принято
упоминать всуе, особенно самими "вольными каменщиками" (масонами). То ли от
незнания, во что не верится, то ли, что скорее всего и было, сознавая, что у
"Них" руки очень длинные и потому опасаясь ответственности, - в одном месте
своих показаний Раковский прямо говорит, что он хочет избежать всякой
ответственности, - Христиан Георгиевич ни разу не об-м о л в и л с я д а ж е
тенью намека на т о, что под термином "Они" он подразумевает Комитет 300 и
его членов! Не знать о нем он физически не мог. Если даже и не знал до 1917