"Жаклин Мартен. Сорвать розу " - читать интересную книгу автора

- Нет! - воскликнул Джорис.
- Никогда! - отрезала Лайза.
- Но это необходимо, - настаивал обескураженный священник. - Может
появиться плод их греха.
- Не думаю, - ответила Лайза чистым, почти веселым голосом. - Я видела
нашего жеребца с кобылами, преподобный отец: продолжительность того, что
случилось, и сила вашего племянника таковы, что вряд ли от этого может
родиться ребенок. Даже если я ошибаюсь, папа, - она повернулась к Джо-рису и
снова заговорила с ним так, как будто они были одни, - немыслимо
представить, что признаю такое ничтожество мужем.
Джорис Ван Гулик притянул ее к себе и положил руку на дрожащие плечи.
"Истратила последний запас храбрости, осадив эти праведные монументы", -
подумал он, переполненный нежностью к дочери, которую любил больше всех.
- Джентльмены, благодарю вас за то, что пришли, думаю, мы сказали все,
что считали нужным. Разрешите попрощаться. Если выйдете через эту боковую
дверь, - сказал он, широко открывая обе створки, - окажетесь ближе к
конюшням.
Они вышли друг за другом, священник с выражением изумленного недоверия,
а племянник с переполнявшим его чувством облегчения: что бы с ним ни
случилось в дальнейшем, он был свободен от Лайзы Ван Гулик.
Джорис дал выход своим чувствам, захлопнув с грохотом за ними обе
половинки двери. Лайза уткнулась лицом в его плечо - она все еще дрожала.
- Спасибо, папа. Я так сожалею, так сожалею. - Прильнув к нему, она
заплакала. - Ты разочаровался во мне?
- Только огорчен, моя Лайза, но не разочарован. Нельзя поставить тебе в
вину храбрость. Несмотря ни на что, горжусь тобой.
- Но я разочаровалась в себе, - призналась она. - Думала, что обладаю
здравым смыслом. Как могла так ошибиться? Принять гниль за красоту?
Он слабо улыбнулся.
- Не казни себя, дорогая, - обратился к ней отец на голландском, что
делал всегда в минуты большой нежности. - У тебя есть и здравый смысл, и
умение разбираться в людях, но нельзя казнить себя за то, что в возрасте
шестнадцати лет приняла красоту, которой у этого молодого человека в
избытке, за порядочность, чего, совершенно очевидно, ему недостает, - не
волнуйся, все это придет со временем.
- Надеюсь, - обрадовалась Лайза, все еще продолжая сомневаться.
Отец повернулся к окну.
- Дитя мое, - спросил он странно приглушенным голосом, - когда ты
сможешь сказать с уверенностью, что не беременна?
- К концу недели.
Джорис снова повернулся к ней.
- В таком случае подождем до этого времени, прежде чем сообщить матери.
Намного лучше, если уверим ее, когда она узнает эту историю, что ребенка не
будет.
Лайза всхлипнула.
- Разве обязательно говорить маме?
- Должны, - твердо ответил он. - Лучше ей услышать это от нас, нежели
от кого-то другого: церковные старосты расскажут об этом женам, а те вряд ли
удержатся, чтобы не поделиться такой сплетней; наверняка скоро всем станет
известно.