"Андрей Мартьянов. Законы заблуждений (Вестники Времен #4) " - читать интересную книгу автора

В целом небольшой шотландский лагерь, насчитывавший от силы полторы
сотни человек, удивлял своей непосредственностью и радушием. Кельты мигом
прояснили, что явились не сассенахи, а француз-норманн (любым обитателям
континента скотты симпатизировали куда больше, чем англичанам) и германец,
который, вдобавок, получил милость от светлейшего принца. Приволокли жбаны с
пивом, от которого Гунтер уже успел отвыкнуть (ибо в Средиземноморье и
Франции этого напитка почти не знали), вино и сушеную козлятину.
Традиции поддерживались обязательно - практически все шотландцы, кроме
тех, кто происходил родом из Лоуленда - Нижней, Равнинной земли, красовались
в многокрасочных пледах и Гунтер даже успел уловить знакомую черно-желтую
клетку прямых родственников Дугала Мак-Лауда, уехавшего вместе с сэром Гаем
Гисборном в Марсель. Черно-зеленый с белыми и золотыми прожилками тартан
Мак-Алпинов, бывшей королевской семьи Шотландии, темно-зеленая с темно-синим
клетка Мак-Эванов, багровые с черным клановые цвета Мак-Калланмора,
изумрудно-желтые Мак-Иннесы, красно-желто-зеленый плед Стюартов, которые еще
не успели стать королями... Фейерверк. На самом деле очень красиво и
необычно. Причем Гунтер, видевший более поздние, образца XIX-XX веков
шотландские костюмы, ничуть не удивлялся особому способу ношения пледа. Это
далеко в будущем одежды скоттов превратятся в вычурный фейл-брейкен, то есть
непосредственно в килт-юбку, на которую сверху наматывается еще и плед.
Сейчас подданные шотландского короля брали длинный - метра четыре, не
меньше - отрез тканой клетчатой шерсти шириной в два локтя, обворачивали по
часовой стрелке вокруг бедер, а оставшийся конец перебрасывали через плечо и
закрепляли поясом. Выглядит непритязательно, но своеобразно.
Из общего клетчатого благолепия выделялась только одна персона,
являвшая собой чернорясного монаха ордена святого Бенедикта, одновременно
исполнявшего роль капеллана - судя по нагрудном кресту, бенедиктинец был
рукоположенным священником. Познакомились и с ним, а Гунтер получил
благословение, так сказать, "на царство".
- Меня называют отцом Лабрайдом, - густым баском представился монах.
Был он вполне молодым, лет двадцать пять от силы, и в нем прослеживалась
неистребимая норманнская кровь - белобрысый, со светлыми серо-голубыми
глазами и широкой физиономией. Судя по внешнему виду, силушкой отнюдь не
обделен. Да, впрочем, священнику, надзирающему за эдакой буйной паствой,
иногда приходится поощрять радение заблудших овец не только увещеваниями, но
и тумаками. - Сам я родом из Калланмора. Пойдем, познакомлю с
родственниками.
Гунтер, а уж тем более сэр Мишель, запутались окончательно, ибо
шотландское гостеприимство превосходило все границы благоразумия. Отче
Лабрайд, хитро поглядывая из-под черного капюшона рясы, тыкал рукой в
сородичей, попеременно называя имена: это Ллердан, это Коннахт, это Дугал,
это тоже Ллердан, но уже другой, это Барр, а вот это - запомните его
хорошенько! - это Коннахар по прозвищу Крыс. Так самца крысы называют, но
почему Коннахар получил это прозвище - не знает никто, кроме него самого. Он
бард, в смысле песни поет. Почти как Бертран де Борн, только лучше. Это жена
Крыса - Хелед. Она тоже поет, и хочет посмотреть на Палестину и на Гроб
Господень. Вот.
Святой отец, видя смущение гостей, взял на себя заботу накормить и
напоить как господина барона Мелвиха (кстати, сударь, вы знаете, был
когда-то клан Мак-Мелвих, но их всех перебили четыреста тридцать шесть лет