"Андрей Мартьянов. Эпоха бедствий" - читать интересную книгу автора

- Сплошную ерунду, и ничего более. Кроме, пожалуй, трактата Авестиниана
Аэтрийского "О древнем волшебстве, магии, искусствах колдовства и ворожбы, а
такожде о способах общения с силами демоническими". Хочешь послушать?
Редкостный бред. Это о детородном уде некоего козлоподобного демона, вызванного
безымянной колдуньей: "...он был обычно извилистым, остроконечным и
змееподобным, сделанным иногда наполовину из железа, наполовину из плоти и
обычно расщепленным, наподобие языка змеи". И далее: "...колдунья сказала, что
соитие не доставило ей никакого удовольствия, поскольку она испытала скорее
страх и очень сильную боль от члена козла, который был холодным как лед..."
- Кто, козел или уд?
- Прекратите, пожалуйста, вы двое! Кэрис, убери эту отвратительную книгу!
- Да погоди возмущаться, тут еще есть... ага, даже с миниатюрами в
аррантском стиле. Иди посмотри.
Фарр атт-Кадир только поморщился и неодобрительно покачал головой. Его
приятель-вельх по непонятной причине находил в обширнейшей библиотеке Меддаи
самые мерзкие трактаты и рукописи, наподобие только что процитированной, и
зачитывал отрывки из них вслух. Почему-то они казались ему очень забавными.
В прохладном сумрачном помещении библиотеки стоял кисловатый запах старой
кожи, вылежавшейся несколько столетий. Большинство полок занимали деревянные
футляры со свитками, ибо в Саккареме предпочитали не переплетать пергамент, но
сворачивать длинные листы в плотные рулоны, помещаемые в искусно отделанные
тубусы. Однако изрядная часть книгохранилища содержала толстенные неподъемные
гримуары, фолианты и инкунабулы, созданные в Нарлаке, Вольных конисатах или
Нардаре. Отнюдь нельзя сказать, что хранители библиотеки Священного града
сваливали рукописные сокровища без всякого порядка и системы, ибо рукописям
каждой страны отводилось отдельное помещение, а полки имели таблички с
указаниями тематики - здесь трактаты о сущности мироздания, а здесь, к примеру,
труды богословов. Тут описания путешественников, бывавших в отдаленных
незнаемых землях, на соседней полке громоздились испещренные яркими рисунками
"бестиарии" и "физиологии", повествующие о живом мире, дальше - трактаты о
волшебстве. То, что и нужно.
Драйбен Лаур-Хельк из Кешта, высокий светловолосый нардарец, прибившийся к
Фарру и Кэрис у в Самоцветных горах, первые два дня попросту не желал покидать
библиотеку. Вельху приходилось бегать на суматошный и невероятно дорогой базар
Меддаи за едой для Драйбена, который, не отрываясь от старинных рукописей,
поглощал лепешки с медом и жаренные в горячем масле колобки из мяса и теста с
пахучими травами, а глазами пожирал побледневшие от времени строки. Вскоре и
Фарр заразился от нардар-ца "библиотечной хворью", как это назвал Кэрис; и даже
ночами не являлся на отдых в гостеприимный шатер старого джайда Бен-Аххаза.
Фейран, старшая и любимая дочь погибшего от рук мергейтов управителя
маленького Саккаремского городка Шехдада, тоже навещала библиотеку (спасибо
аттали эт-Убаийяду, согласившемуся допустить женщину в святая святых города
Провозвестника), но более интересовалась книгами многоразличных предсказателей,
ибо сама владела даром предвидения. В свободное время Фейран помогала семье
саккаремцев, устроивших свой небольшой шатер рядом с импровизированным
постоялым двором Бен-Аххаза. У этих беженцев из Междуречья было много маленьких
детей, муж трех женщин лежал не вставая, ибо страдал от раны, нанесенной
степной саблей, а его престарелый отец мог, самое большее, добрести до базара
за покупками и вернуться обратно, не растеряв по дороге приобретенные лепешки и
копченое мясо.