"Найо Марш. Убитая в овечьей шерсти ("Родерик Аллейн" #13)" - читать интересную книгу автора - Следовательно, оставались хозяева, семья Джонсов, миссис Дак,
разнорабочий и Маркинс? - Совершенно верно. Аллейн обхватил колено длинными руками и повернулся к спутнику. - А теперь, мистер Лосс, - медленно проговорил он, - объясните мне, зачем вы меня сюда пригласили. Фабиан ударил открытой ладонью по вращающемуся колесу. - Я писал вам. Я живу в кошмаре. Оглянитесь вокруг. Наш ближайший сосед удален на десять миль. Как вы думаете, приятное это ощущение? А когда в январе снова пришла пора стрижки, опять те же люди, те же заботы, такие же долгие вечера, и тот же запах лаванды, жимолости и промасленной шерсти. Стригали говорят об этом. Они умолкают, когда мы подходим, но каждый перекур и перерыв они обсуждают убийство. Как вкрадчиво и жутко звучит это слово! Они, естественно, пользуются прессом. Я поймал одного из мальчишек, которые подметают в овчарне, когда он сидел, скорчившись, под прессом, а другой пытался обернуть его шерстью. Тоже мне экспериментаторы! Я их здорово напугал, этих маленьких подонков. - Он круто повернулся к Аллейну. - Мы об этом не говорим. Поставили на этом крест шесть месяцев назад. Но всем худо от этого. Мне это мешает в работе. Я почти ничего не делаю. - В вашей работе... Я как раз хотел поговорить о ней. - Я думаю, вам говорили в полиции. - Мне сообщили в штабе армии. Это входит в мою задачу. - Понимаю, - промолвил Фабиан. - Да, конечно. - Надеюсь, вы понимаете, что у меня особое задание - обнаружить возможную утечку информации к противнику. Правда, это не имеет ничего общего могла быть как-то с этим связана, я бы не приехал. Я здесь с ведома и одобрения своих коллег. - Значит, клюнули на мою удочку, - произнес Фабиан. - Как вам понравились мои опусы? - Мне показывали светокопии. Я, конечно, не могу судить. Я не артиллерист. Но я мог, по крайней мере, оценить значение вашей работы в целом и необходимость держать ее в тайне. Видимо, в связи с ней и появились подозрения в шпионаже? - Да. По-моему, это нелепые подозрения. Мы работаем в помещении, которое запирается, и все важные детали и чертежи всегда хранятся в сейфе. - Мы? - Со мной работает Дуглас Грейс. Он взял на себя практическую часть. Я выступаю как теоретик. Я был на родине, когда началась война, и принял бесславное участие в ныне безнадежно забытом норвежском походе. У меня был острый ревматизм, но, демонстрируя исключительное чувство патриотизма, я вернулся на военную службу как раз вовремя, чтобы получить трещину черепа при Дюнкерке. - Фабиан помедлил секунду. - Когда меня сочли здоровым, то направили на закрытое предприятие в Англии. Тогда-то и возникла эта идея. Здоровье мое снова окончательно сдало, и мне, наконец, дали пинка. Флосси, которая находилась на родине с визитом, насела на меня, убежденная, что ее бедный племянник должен приехать с ней в эту страну, чтобы поправить здоровье. Она говорила, что привыкла ухаживать за инвалидами, имея в виду эндокардит бедняги Артура. Я начал возиться со своим изобретением, вскоре после приезда. |
|
|