"Фредерик Марриэт. Приключения Виоле в Калифорнии и Техасе " - читать интересную книгу автора

конные и пешие, ринулись в погоню беспорядочной толпой и вскоре поравнялись
с нами; мы издали военный клич и бросились в атаку.
Мы не сделали ни одного выстрела, не спустили ни одной стрелы и тем не
менее одержали полную победу. Солдаты и бродяги побросали оружие и сдались
без всякого сопротивления. Губернатор в надежде на быстроту своей лошади,
попытался спастись бегством, но его трусость стоила ему жизни: лошадь его
споткнулась, и он сломал себе шею. Так погибла единственная жертва этой
кампании.
Мы отобрали у наших побежденных противников оружие и военные припасы,
оставив им только по одному ружью на каждые десять человек и такое
количество патронов, чтобы они не могли умереть с голода на обратном пути.
Их предводитель был погребен на месте своей смерти, и этим закончилось его
смехотворное предприятие.
Тем временем Фонсека плыл вдоль берега Калифорнии, но юго-восточный
ветер помешал ему высадиться в Монтерэ и привел в бухту Сан-Франциско. Это
очень богатый поселок, население которого состоит из потомков английских и
американских купцов, наживших состояние тихоокеанской торговлей; его
называют Yerba buena (хорошая трава), потому что он окружен на сотни миль
лугами дикой люцерны.
Здесь Фонсека высадился с двумястами негодяев, таких же, как он сам, и
его первым подвигом было разорение и грабеж этого городка. Обитатели,
разумеется, разбежались во все стороны и, встретившись с нами, обещали
индейцам половину ограбленного у них имущества, если они отберут его у
разбойников. Я решил захватить негодяев на месте преступления и разделил
свое маленькое войско на три отряда, поручив Габриэлю команду над апачами, с
приказанием занять берег и уничтожить шлюпки, чтобы пираты не могли спастись
на корабли. Аррапаги должны были занять прерии вокруг города и перехватывать
тех, которые вздумают бежать внутрь страны. Третьим отрядом командовал я
сам. Он состоял из пятидесяти хорошо вооруженных шошонов и пятидесяти
четырех калифорнийцев.
Рано утром мы вступили в городок. Он превратился теперь в груду
развалин, среди которых было разбито несколько палаток. Матросы и пираты
были мертвецки пьяны и валялись повсюду, погруженные в глубокий сон.
Сандвичане лежали толпою подле палаток. Тут же возвышалась груда ящиков,
мешков, бочек: добыча грабителей. Мы, без сомнения, овладели бы разбойниками
без всякого кровопролития, если бы лай собак не разбудил сандвичан, которые
подняли тревогу, схватились за оружие и вступили в отчаянный бой с моим
левым крылом, состоявшим из белых. Оно потерпело значительный урон и пришло
в расстройство, когда я подоспел на помощь с своими шошонами, которые даже
не разрядили ружей, а молча работали копьями и томагавками с такой
быстротой, что через несколько минут в живых оставались лишь немногие
раненые. Калифорнийцы, оправившись, схватили Фонсеку и убили многих пиратов,
захваченных в состоянии опьянения. Немногие пытались бежать к берегу и
спастись в лодках. Но апачи уже исполнили свое дело; маленькие лодки были
вытащены на берег, большие потоплены. Бросившись на злополучных беглецов,
они закололи их копьями, и наша победа была полной.
Пираты, остававшиеся на двух кораблях, заметив это, быстро ушли в море.
Больше мы о них не слыхали. Фонсека, зная, какая участь его ожидает, проявил
трусость и низость, равные его прежней жестокости. Он умолял о пощаде и
пытался подкупить меня самыми пышными обещаниями; когда же убедился, что