"Фредерик Марриэт. Многосказочный паша" - читать интересную книгу автора

добраться до них было очень для меня трудно. Я не надеялся на свои силы, но
вечер приближался, и я решил попытаться.
Едва только солнце успело закатиться, я встал и, взвалив мешок с водой
на спину, пустился в безнадежное путешествие. Проблуждав ночь, я полагал,
что прошел половину караванного пути; мне оставалось еще целый день пробыть
в пустыне без всякой защиты от солнца и на целую ночь утомительного пути. У
меня было достаточно воды, и не было ни куска хлеба. Солнце взошло, и я сел
на песчаный пригорок и целых двенадцать часов провел под палящими лучами
солнца. Около полудня мне казалось, что от чрезмерного зноя я потерял
рассудок: то представлялись мне озера, и я так был уверен в их
существовании, что вставал и пытался идти к ним, но, обессиленный, снова
падал на песок; то различал я ветви акаций, качаемые ветром, и бежал туда,
чтобы успокоиться под их тенью, но находил там лишь куст терновника.
Так прошел этот ужасный день, при мысли о котором содрогаюсь и теперь.
Наступил вечер, блестящие звезды манили меня снова в путь. Напившись воды из
мешка, пустился я в дорогу. По костям верблюдов и лошадей, погибших в этой
пустыне, шел я, и когда заря начинала уже заниматься, мне представился в
некотором отдалении город Акаба. Оживленный надеждой, я сбросил мешок,
ускорил свои шаги и через полчаса лежал уже на берегу источника и жадно пил
живительную влагу. О, как счастлив был я в эту минуту! Как сладко было мне
лежать под тенью деревьев, вдыхать прохладный воздух, слушать чириканье
птичек и впивать в себя аромат цветов, которые украшали это прелестное
местечко!
Через час я разделся, выкупался, еще раз напился и погрузился в
глубокий сон.
Радостно было мое пробуждение, но голод мучил меня. Три дня не было у
меня во рту ни крошки, но до тех пор чрезвычайная жажда отбивала у меня
аппетит. Час от часу голод более и более мучил меня. Я вставал, окидывал
степь глазами в надежде увидать караван, но тщетно смотрел я и снова
возвращался к источнику. Прошли еще два дня, но помощи не было видно
ниоткуда. Лежа под тенью дерева, слушая пение птиц и прохлаждаемый легким
ветерком, лучше желал бы я погибнуть в пустыне вместе со своими товарищами,
чем в этом земном раю умереть от голода. Я лежал, лишенный сил, и ожидал
смерти. Тихое журчание ручейка звало взглянуть на него в последний раз; я
повернулся и вдруг почувствовал что-то жесткое под боком. Я думал, что это
камень, и хотел отбросить его, но ничуть не бывало: у меня было что-то в
кармане. Я схватился за карман и, не зная, что там такое, вытащил, взглянул,
и - представьте мое удивление - в кармане был кусок черствого хлеба. Я
думал, что он послан был самим небом! И точно! Это был дар невинности и
любви, дар моего дитя, который оно положило мне в карман при прощании, когда
я думал, что оно ищет там плодов. Я подполз к источнику, размочил в нем хлеб
и съел его с живейшей благодарностью Аллаху, с глубоким чувством
родительского сердца.
Корка эта спасла мне жизнь. На другой день заметил я маленький караван,
который шел в Каир. Купцы обошлись со мной как нельзя лучше, посадили на
одного из своих верблюдов, и Аллах допустил меня обнять мое семейство,
которое с тех пор я уже не оставлял более. Я сделался беден, но доволен. Я
заслуживал лишения всех моих сокровищ, и без всякого ропота покоряюсь воле
милосердного!
Узнав теперь мое приключение, Ваше Благополучие согласитесь, что я был