"Владимир Иванович Марковин. Испун: Заметки о дольменах Западного Кавказа " - читать интересную книгу автора

консервными банками, следами скорых тризн недалекого времени. И еще
пуговицы. Вероятно, это следы попыток проникнуть в дольмены.
В 1967 году в Сухуми с целью посоветоваться, что и как делать, я
посетил известного археолога, уже копавшего дольмены, Льва Николаевича
Соловьева. Он был серьезно болен. И все же порадовался моему приходу.
Говорил он мягко, округляя фразы и вскидывая временами клинышек бороды. Он
снова мечтал вслух, мысленно шагал в горы, преодолевал кручи и лесные
заросли. Его серо-голубые глаза, подернутые лихорадочной краснотой, были
мечтательны: "Если бы мне еще пришлось встать и снова, обретя силы,
углубится в горы, к дольменам, я бы копал их со всех сторон. Не менее двух
метров, а то и больше вширь от их периметра. Ведь неизвестно, что древние
люди могли потерять, а то и специально оставить возле дольмена. Обязательно
копайте. Как это хорошо быть в горах и серьезно поработать".
Мы так и сделали. В первый наш раскопочный период и в последующие годы
мы, по совету Л.С.Соловьева, копали со всех сторон, отступая от дольмена на
2-3 м. К сожалению, было трудно наладить раскопки дольменов большой
площадью, по квадратам, планомерно двигаясь от одной стороны раскопа к
другой. Этому мешала в первую очередь разбросанность самих дольменов и малое
количество рабочих. Ведь там, где есть дольмены, нет поселков, а где
многолюдье, там не осталось древних построек. Вот и приходилось бегать от
одного раскопа к другому, чертить открывшиеся детали дольменов,
фотографировать, помогать расчищать находки, рисовать общий вид наших
объектов, описывать ход раскопок и попутно решать массу различных вопросов,
например, как поднять и снова опустить на место ту или иную плиту. И все же,
несмотря на все наши усилия, находок было мало.
Вокруг дольменов встречались обломки камня следы обработки плит,
абразивы и те самые терочники, которыми шлифовали их. И керамика. Целые
сосуды почти не встречались, одни осколки. Вот, пожалуй, и все. Внутри
дольменов, если не был полностью обнажен пол, шли следы посещения их нашими
современниками, а затем уже, поглубже, то рациональное, из-за чего стоило
возиться в пыли и сырости. Содержимое дольменов почти всегда неоднородно.
Отбросим позднейшие наслоения. Ниже иногда встречались средневековые
остатки. Так, в одном из крупных и довольно древних дольменов реки Кизинки
основное содержимое в 18-19 веках выгребли и захоронили коня с удилами того
времени. Попадались иногда находки античного времени: обломки амфор и другой
посуды. Это в дольменах, расположенных близ побережья, где в то время
древние греки вели обширную торговлю и возводили свои поселки. Был случай,
когда один из пшадских дольменов обогатил наши коллекции наконечниками
скифских стрел 7- 5 веков до нашей эры. И все же не эти находки нас более
всего волновали. Естественно, мы терпеливо и аккуратно фиксировали все, но
истинную радость вызывали те немногие предметы: окатанные обломки керамики и
кости, которые лежали на самом дне дольменов и относились ко времени жизни
их строителей. Они были свидетелями той необычайной цивилизации эпохи
бронзы, которая оставила в горах Западного Кавказа мощные постройки,
устоявшие до наших дней.
К сожалению, нам удалось расчистить далеко не все типы и варианты
дольменов. Эта мечта осталась неосуществленной. Но все же многих из них
коснулась наша лопата. А если к тому, что сделано нами, присоединить
материалы раскопок других археологов, то получится некоторая емкая сумма
данных, освещающих культуру строителей дольменов.