"Джон Марко. Праведники Меча (Тираны и короли-3)" - читать интересную книгу автора

которая лилась ей на ноги. Как и все во дворце, статуя была чудовищно
огромной и пугающей.
- Где Бьяджио? - спросил Касрин.
- В музыкальном салоне, - ответил Малтрак. - Уже близко.
"Уже близко" показалось Касрину милей. Наконец Малтрак провел его
вверх по бесконечной лестнице и извилистым коридорам - мимо кухонь,
помещений для рабов и оружейных, и они попали в крыло, где было еще тише,
чем в остальном дворце. Вход через арку охраняли два стража в шлемах в виде
серебряных черепов. За аркой, как заметил Касрин, обстановка менялась. Это
крыло было менее аляповатым, более сдержанным и женственным.
- Идемте, - пригласил Малтрак, спокойно проходя мимо стражей.
Касрин последовал за ним, и, наконец, они оказались в большой комнате,
застеленной пышным ковром, с большими окнами, в которых видны были столица
и рассвет. Вдоль стен стояли бюсты неизвестных капитану людей, с потолка
свисали причудливые гобелены. Но самым удивительным был человек в центре
комнаты. За белым роялем сидел мужчина с длинными светлыми волосами, и его
стремительные пальцы с силой ударяли по клавишам. На нем была широкая блуза
пепельно-розового цвета, отделанная белыми рюшами. Бант блузы пропитался
потом, мокрые пряди волос падали на глаза. Казалось, он не замечал на себе
изумленного взгляда Касрина - или, по крайней мере, ему не было до него
дела. Музыка взмыла бурным крещендо, пальцы танцевали по клавишам, выбивая
яростную мелодию.
Касрин наклонился к Малтраку.
- Это Бьяджио?
- Тс! - укоризненно прошипел Малтрак. - Подождите.
Касрин нетерпеливо дожидался окончания мелодии. Музыкант довел пьесу
до громкого завершения и встряхнул руками в шелковых манжетах. Закончив,
пианист устало откинул назад голову, ловя ртом воздух. Малтрак восторженно
зааплодировал.
- Прекрасно, маэстро! Дивно!
Бьяджио вытащил из жилета красный платок и промокнул лоб. Он взмок от
пота, но казался невероятно довольным собой, а при виде Касрина его лицо
просветлело еще больше.
- Приветствую вас, капитан Касрин, - сказал он.
В его голосе было что-то бесполое, как и во всем его облике. Бьяджио
походил на мужчину и женщину, слившихся в одном теле. Его янтарная кожа,
золотые волосы и тонкие черты лица противоречили его прославленной
свирепости. Он аккуратно убрал платок в карман и встряхнул гривой волос.
Капли пота веером разлетелись со лба.
- Ну, и как вам? - спросил он. Касрин не знал, что отвечать.
- Громко, - сказал он, наконец.
- Прекрасно, - поправил его император. - И вы это знаете. Это пьеса
Тагрого, кроутского композитора, который жил в прошлом веке. Он был гением.
- Верю вам на слово. Малтрак оскорбился:
- Что ты себе позволяешь, ты...
- Малтрак, будь так любезен и оставь нас вдвоем, хорошо? - попросил
Бьяджио. Он улыбнулся Касрину. - Мне надо кое-что обсудить с капитаном.
Рошанн мгновенно послушался. Он поклонился императору и, пятясь, ушел
из салона. Касрин чувствовал себя неловко. Не зная, куда деть руки, он
вызывающе скрестил их на груди, дожидаясь, чтобы Бьяджио заговорил. Ему