"Георгий Мокеевич Марков. Завещание (Повесть) " - читать интересную книгу автора

относительно уцелевших книг. Это были разные книги: однотомник Пушкина,
поэмы Маяковского, два разрозненных тома из собраний сочинений Тургенева,
справочник электромонтера, четвертый том Толкового словаря русского языка
Даля, сборник стихов Асеева.
Практически книги были не нужны Нестерову, но у него возникло к ним
чувство уважения и почтительности, словно они были одушевленные существа и
могли поведать обо всем, что довелось им пережить в эти годы борьбы и
страданий. И он решил сберечь их.
Потом, в Германии, он пополнил свою небольшую коллекцию книг новыми
приобретениями. Это были книги, также извлеченные из руин. Сами по себе
они не представляли особой ценности. Но, будучи поднятыми, из завалов
рейхстага и имперской канцелярии, они становились по одному этому
экспонатами истории.
Кое-кто из товарищей по службе подшучивал над Нестеровым:
- Зачем они тебе, полковник? Подумай лучше о другом: что будешь
носить на себе, когда наступит мирное время? Или уж лучше возьми вон
какой-нибудь сервиз на память... Или еще что-нибудь... У немцев есть что
выбрать: и своего добра много и нахапали они всего со всей Европы.
Нестеров отшучивался:
- Прошу не навязывать свои вкусы. Каждый чудит по-своему.
И вот теперь все его книги достигли конечной пристани. Ну а кроме
книг, в ящике были вещи более необходимые: зимнее пальто с каракулевым
воротником, плащ, белье, два костюма, два бельгийских винчестера, изъятых
бойцами Нестерова из арсенала охотничьего оружия какого-то поместья в
бывшей Пруссии, фронтовые карты, записная книжка, пишущая машинка
"Олимпия".
Короче сказать, прошло лишь три недели, как Нестеров появился в
Приреченске, а у него все уже было готово к тому, чтобы начинать новую
жизнь в мирных условиях, на новом месте.


3

Было воскресенье. Ласково светило предзакатное солнце, голубело
по-летнему высокое небо, и от раскрашенных палисадников широкие улицы
Приреченска казались праздничными. Стояли последние погожие деньки теплой
осени, вслед за которыми начнутся тягучие дожди с прохладными ветрами и
острыми, режущими ноздри запахами остывающей земли.
Именно такой день и такой час выбрал Нестеров для посещения Лиды. "По
крайней мере она сегодня свободна от работы. И время подходящее: обед
давно закончился, а до ужина еще далеко", - думал Нестеров, причесываясь
перед квадратным зеркалом, которое он прочно укрепил на стене.
Оделся он во все штатское: синий костюм из добротного довоенного
бостона, белая шелковая рубашка, пестрый галстук, штиблеты с крупными
круглыми носками, почему-то названными, в просторечии гамбургскими, ну и
Плащ сверху.
Нестеров отвык от штатской одежды, то и дело передергивал плечами.
Было у него такое ощущение, что вся одежда ему велика, она повисла на нем,
как мешок на колу. Но ощущение это было ошибочным, возникло оно от
привычки к военной форме в обтяжку. Через полчаса Нестеров притерпелся к