"Сергей Марков. Рыжий Будда " - читать интересную книгу автора

- За что?
Он сейчас вспомнил оскаленную пасть собаки и запах от мешка. От этого
кружилась голова. Странная встреча оживила утомленный мозг, и офицер с
интересом разглядывал своего соседа.
- За все, за все обиды! Будут - крах, гибель, ничего человеческого...
гавиальство., Через сто лет Желтый Торкчемада найдет в песках наши мощи...
Все горит... горят кости... у меня, у вас, у всех. Понимаете ли вы это?
- Не совсем, - спокойно ответил офицер. - Слушайте, кто же вы?
- Я сказал - Творец Ново-Ареана! - сердито буркнул незнакомец, опять
пряча очки под бровями. - Что я делаю? Я ищу человека... он несет нам
гибель. Нет! он поймет... он узнает все... Ему нужно открыть глаза.
- Кто же это?
- Не перебивайте меня! Я знаю - его подкупили... он не ведает, что
творит. Отравлены колодцы, песок в горле... Погодите! Он помогает песку
задушить мир... Он - великий Гавиал! Это... это...
Незнакомец запнулся. Он долго шевелил опухшими губами и, наконец,
прошептал одно короткое слово:
- Юнг!
Тогда офицер быстро вскочил с земли. Изменясь в лице, он крикнул:
- Это я, я - барон Юнг фон Штерн! Ну, извольте говорить!
Офицер при этом смеялся и махал длинной, как бы затекшей сейчас рукой.

ГЛАВА ВТОРАЯ,
повествовательная
Тихон Турсуков верит в мудрость чернил. Круглая молитва

Тихон Турсуков, человек из города Тобольска, тридцать лет проживший на
берегу монгольской реки, сидел над раскрытой конторской книгой с голубыми
линейками.
Турсуков крупно вывел на первой странице слово: "Монголия". Восемь букв
успели уже засохнуть, и за это время Турсуков придумал, как начать свои
записки; он перевернул страницу и написал на ней сверху: "Люди". Левая
страница украсилась словом: "Дела".
Турсуков верил в непогрешимость бухгалтерии и мудрость чернил. Он был
голубоглаз и лыс, его брови и морщины походили на китайские письмена, теплые
ключицы легко высились под мягкой рубахой.
В комнате было тихо, со стен на Турсукова глядели скоробившиеся от
жаркой лампы портреты Толстого и упрямого Бонапарта.
Тихон Турсуков сейчас заполнял левую страницу книги. Рука, привыкшая к
монгольским знакам, выводила с трудом русские буквы.
Итак, если мы заглянем через плечо пишущего, мы прочтем в голубой книге
следующие строки:
"Прожив тридцать лет в пустынной земле, я много встречал на своем веку
людей достойных и низких, больших и малых. Обученный грамоте на медные
деньги, юность я свою посвятил чтению книг. Питал я интерес не малый к
творениям философов и просто рядовых писателей и вынес из всего этого
глубокое мое убеждение о человеке.
Изучая жизнь великих людей, начиная от Будды, Христа и кончая
Тамерланом, Наполеоном и графом Львом Толстым, стал я думать о том, что
величие душевной природы заключено в человеке каждом, но он этого величия не